А Андрей с Аришкой будут сидеть рядышком на невысокой скамейке, и наблюдать, как бабушкин острый нож с тонким лезвием ловко отделяет спиральную кожуру от картошки. Кожура попадает в большой котёл для коровы, а картошина летит и весело плёскается в маленький, где уже собралась целая компания таких же беленьких кругляшей. Андрей выберет себе картофелину и грызёт сырую. Аришка тоже пробовала, но никак не получалось вызвать гастрономический интерес к этому блюду. Не лежала душа есть сырую картошку и всё тут.
Так и появилась первая неразделённая любовь. Неразделённая между братом и сестрой, а пока всё остальное они дружно и поровну поделили.
Днём дети запросили у бабушки:
– Можно, к мамке пойдём?
– Идите, она как раз с Маковского должна приехать.
– Ух, ты! Давай, Андрей, скорее обувайся.
Аришка поставила перед братом резиновые сапоги. И свои натянула. Недолго полюбовалась их блестящей, ещё новой поверхностью. Красные. Сбоку уточка изображена.
Вскоре дети шагали по дороге, топча весеннюю грязь и испытывая самые значительные лужи.
– Во, Ариш, море целое. Перейдём?
Аришка скользнула взглядом по стальной поверхности, скрывающей непредсказуемый рельеф дна, попыталась оценить неизвестность.
– Пошли.
Взявшись за руки, дети медленно вошли в лужу. Под ногами чавкало что-то мягкое и засасывающее, сапоги постепенно погружались в глубину, вода стягивала обувь и холодила ноги.
Голенища сапог уже едва торчали над водой, когда Аришка приняла решение:
– Поворачиваем, а то потонем.
Развернувшись, ускорили шаг, стараясь побыстрее выбраться из опасной лужи, начерпали ледяной воды и вскоре были на берегу.
– Ариш, у меня вода в сапогах.
– У меня тоже. Давай разуемся и выльем.
Нашли более-менее чистый пригорок с рыжей прошлогодней травой, разулись, потрясли сапогами, из которых вылилось немного воды, и побежали к мамке.
Маму звали Алла. Была она молодая, красивая, весёлая, любила шумные компании и застолья.
Недавно она с детьми переселилась в новый дом. Это было не первое их место жительства.
Деревня Рябинки делилась на две части – старинная, где жила бабушка, там были частные дома, и новая, поселковая, где построили советские жилища одно-, двух- и, даже, один дом трёхквартирный, которые принадлежали колхозу и местному ПМК. И колхоз, и ПМК щедро делились этими квартирами и домами со своими работниками. И одни работники, выбрав дом, в нём и проживали, другие же, как их мама, всё никак не могли определиться и переезжали с места на место, благо было много свободного жилья.