« – Смерть. Есть ли у нее любимый цвет? Неужели самый темный из черных оттенков? А может ли она что-то любить, или ненавидеть?
– Может и любит, просто иначе. Я верю в это. И нет, ее любимый цвет – серый, ровно на границе белого и черного. Самый спокойный, самый нейтральный, что дарит конец страданиям каждого из нас.»
– Милая Арден.
Небо заволокли белые пятна. Они разрастались во все стороны и принимали формы различных непостоянных вещей. Замки, звери и что-то совсем непонятное. Лето в этом году не отличалось частой сменой погоды, солнечных дней было мало. Облака и тучи, окрепшие благодаря ближайшим фабрикам, плотно держали купол над головами
Фэйд сел на лавочку рядом с памятником одного из деятелей прошлого. Отсюда открывался чудесный вид. Симпатичный юноша каждый день приходил на небольшую площадь и смотрел на небо. Это было его излюбленное занятие. Последние годы светлые небеса были скрыты от глаз пеленой промышленного превосходства. В других же местах оно было вовсе не видно из-за высоких зданий, выстроенных лабиринтом вдоль улиц и кварталов.
Благородный юнец и не любил смотреть на ясное небо, его прельщали изменчивые виды нынешней атмосферы. Разве что ночью, когда луна царствовала, и звезды раскалывали темную синеву, он жалел о завесе разделяющей их. Иногда все же пробивались редкие холодные лучи в окно его комнаты. Тогда им чувствовался прилив чего-то приятного и успокаивающего.
Он сидел на лавочке на протяжении дней, спокойно наблюдая. А люди вокруг все время куда-то торопились: одни – спешили в торговые лавки, открытые до 17:30, другие – бежали на важные вечерние встречи, а кто-то – опаздывал в театр, на любимую полуночную пьесу. Все это не волновало гостя улиц и не становилось замеченным его взором. Он уже давно устал от суеты, прожив в подобных городах дольше любого другого. Фэйд научился отделять свое время от чисел на часах. Которым уделяют так много внимания все остальные.