Глаза слепил нежданно яркий свет.
И так подумал: "Всё! Теперь возможно
открыть для всех огня простой секрет!
Он вылетел на воздух и сказал:
"Всё про огонь я там сейчас узнал.
Поверьте, братья, тайны больше нет:
огонь свечи – всего лишь яркий свет"!
Но синий мотылёк на место друга
В открытое окно влетел тогда.
Вокруг свечи он совершил три круга.
На третьем приключилась с ним беда:
Он в пламени свечи прижёг крыло.
Но жив остался. Очень повезло.
И он поведал: "Знайте наперёд -
огонь не только светит, он и жжёт"!
И белый мотылёк друзей оставил.
В проём окна бесстрашно полетел.
На яркий свет он дерзкий путь направил.
Огня коснулся, вспыхнул и сгорел.
Его напрасно ждали мотыльки
и поняли в объятиях тоски:
их друг познал огонь на этот раз,
но не услышать им его рассказ.
Не так ли мы в житейской круговерти
желаем знать, что будет после смерти?
Узнаем всё, хотим иль не хотим.
Но тайну ту живым не отдадим…
Голый народ
Мы с вами знаем с детства сказку эту,
как Думпе с Клумпе шествуют по свету.
Но жизнь давно переиграла роль -
Ведь голым ходит вовсе не король.
В подлунном мире всё наоборот:
повально оглупляется народ!
Зачем теперь шедевры создавать,
когда маркетинг заменяет славу!?
Кто может экскременты продавать,
тот Бог и Царь. О, времена! О, нравы!
Баллада о доброте
Век двадцать первый. Госпиталь. Палата.
И снова, как бывало в старину,
страдают здесь недавние солдаты,
познавшие проклятую войну.
Высокий парень у окна, на койке.
Он взрывом изувечен и побит.
Он здесь давно, но вот уже сидит.
Глядит в упор. Молчит с улыбкой горькой.
Контужен и не помнит ничего,
что было до ранения его.
А у стены, прикованный к кровати,
на ней распятый, тих и недвижим,
покоится молоденький солдатик,
который в страшной бойне стал седым.
Они с соседом редко говорили.
А если говорил, то он один,
доживший в девятнадцать до седин.
Его с трудом в развалинах отрыли.
И здесь, в палате, лёжа на спине,
он видит только тени на стене.
В речах его отчаянье и мука.
Не может он ни жить, ни умереть.
Спеленатый бинтами, однорукий,
он жизни этой предпочёл бы смерть.
Но вот соседа прорвало однажды:
"Ты должен жить, ты умирать не смей!
Полно на свете раненых людей!
Ведь на войне ты был таким отважным,
а тут раскис. Подумаешь – рука!
Бескрайние у жизни берега.
Поправишься и выйдешь к жизни новой.
Найдёшь себя, наладишь связи с ней.