Человек встал рядом, тоже стал брать и рассматривать бутылки. Не глядя на Артемия сказал:
– Взгляни незаметно направо.
Моравский, не поворачиваясь к незнакомцу, скосил на него глаза.
Мужчина держал в руках телефон так, чтобы Артемий мог видеть экран. В мобильнике была открыта программа-калькулятор с большими цифрами. В окошке программы— цифры пароля: 47610541871.
Моравский, по-прежнему не поворачиваясь к приёмщику груза, ответил по инструкции:
– Один—один—один—один.
– Положи ключ мне в корзину, незаметно, тут камеры.
Моравский, поставив бутылку на стеллаж, двинулся к другому его концу, по пути тихо опустил в корзину коротышки свой ключ от ячейки номер 15. Вроде бы, хорошо получилось.
В корзинке Артемия уже лежал ключ с биркой 16, Моравский и не заметил, как мужчина его туда положил. Народу рядом не было. Артемий купил вино и пиво. Отказавшись на кассе от пакета и расплатившись, подошел к ячейке номер 16. Открыл, забрал сумку—точно такую же, как купленная утром. В сумке лежали какие-то консервы, Моравский положил в неё свои бутылку вина и банку пива.
Не спеша подошел к длинному столу у стены, поставленному для того, чтобы посетители могли разобраться на нём с покупками, поместил сумку "Альберт Хейн" в рюкзак. Коротышка, проходя мимо, чуть его толкнул, сказал: "So sorry". Значит, подтвердил, что товар принят.
Всё, блин! Дело сделано, верблюд свободен. Моравский пошел к эскалатору, бело-красные кроссовки шли метрах в десяти перед ним. У конца эскалатора к коротышке подошли двое мужчин, дальше двинулись не глядя друг на друга, но все вместе, красно-белые кроссовки – в середине.
Охраняется человек, несущий "груз", доставленный Моравским.
Артемий за троицей следить не стал – не нужно это ему. Пошел к своему велосипеду…
Бах! Бах! Выстрелы и крики сзади от Моравского. Обернувшись, увидел, что охранники коротышки на бегу палят в кого-то из пистолетов. Коротышка бежит, хромая. Ещё выстрелы, женский визг, полицейские. Визг шин, удары автомобилей друг о друга. Коротышка с корешами, вроде, благополучно утёк вместе с грузом.
Моравский покатил на велосипеде прочь, в сторону Рейхсмузеума. Подумал, что в первые в жизни видит стрельбу на улице не в кино.
Интенсивно крутил педали, ехал куда глаза глядят и где удобнее дорога, по улицам с неинтересной архитектурой. Через полчаса, запыхавшись, остановился у какого-то парка.