– А если не уберу? – решил усугубить ситуацию Вульфа.
Эйрих опустил руку к ножу на поясе, резко развернулся и выхватил нож, после чего приставил его к глотке Вульфы, успевшего только вздрогнуть.
– Мы не ровня, запомни это, – процедил Эйрих зло. – Отнять твою жизнь – плюнуть да растереть. Ты не стоишь вообще ничего и навсегда останешься жалким забойным скотом. Еще раз поднимешь на меня руку – я убью тебя. Больше предупреждений не будет. Ты отчетливо понял меня?
Вульфа молчал, с покрасневшим лицом, с яростью в глазах, было видно, как он жаждет высказать все, что думает об Эйрихе, но этот его порыв сдерживал холодящий кожу острый металл, упертый ему в глотку.
– Не слышу тебя, – произнес Эйрих безэмоциональным тоном.
– Я понял тебя отчетливо… – тихо произнес Вульфа.
– Не стой у меня на пути, – предостерег его Эйрих.
Поместив нож в поясные ножны, он продолжил движение к рабам.
– Я вызываю тебя на поединок! – набрался смелости Вульфа.
Сначала Эйрих хотел рассмеяться, но затем вспомнил, что они с недавних пор официально взрослые мужи, поэтому слова этого неразумного сопляка нужно воспринимать всерьез.
– Я принимаю твой вызов, – хмыкнул он. – Готовься, поединок состоится после набега.
Потеряв всякий интерес к Вульфе, Эйрих дошел-таки до уже почти состоявшихся готских рабов и начал внимательно их рассматривать.
– Кто из вас Филарет, а кто Хрисанф? – поинтересовался он.
– Я Хрисанф, – мотнул головой парень зим двадцати пяти.
– А Филарет где? – оглядел остальных Эйрих.
– Нету его больше, – ответил Хрисанф.
– Филарет был счетоводом, так? – уточнил Эйрих. – Наиболее ценный из вас. И где же он?
– Ваши… м-хм… его, ну, это самое, того… – не совсем понятно выразился Хрисанф.
– Говори предельно понятно, – приказал ему Эйрих.
– Завели за дом и… это… – Хрисанф замялся. – Зарезали.
Эйрих прервал эту необычную беседу и пробежался за здание виллы. А там среди небольшого садика плодовых деревьев лежали трупы с перерезанными глотками. Видимо, этих людей посчитали слишком старыми, чтобы они могли стать хорошими рабами. Филарет, гипотетическая кладезь знаний о финансовых делах патриция Кастора и римском делопроизводстве, уже начал остывать в таком живописном месте. Под абрикосами.
В этот раз Эйрих почувствовал настоящий гнев. И именно сейчас он решил, что в его армии, в его племени все будет совершенно иначе.