Вот, козел! – мысленно выругалась Маша. – Все бы ему укусить, по поводу и без повода. Но сейчас это даже кстати, у нее есть что добавить.
– У здорового человека связь подсознательная, у шизофреника произвольно открывающаяся, оттого он и скачет по предыдущим воплощениям.
Майор достал телефон, и но заглянуть в него не решился.
– Крепкий у вас отдел… чувствуется научный подход. Расщепление души… Короче, все мы от Адама и Евы.
– Какой научный подход?! – взорвался Макс. – Чистый бред! Правильно вы сказали, шизофрения сто процентов!
– Я так сказал? – удивился майор. – Я образно…
– Это я сказала, – Маша подняла палец, – и конкретно.
Она указала пальцем на Макса. С наездами нужно было кончать раз и навсегда.
– Шизофрения – это, – медленно продолжила она, – считать себя настоящим ученым и одновременно быть членом мистического ордена.
– Да ты докажи! Задрала уже!
Макс выбежал из комнаты.
– Захарова, и правда, докажи, хоть что-нибудь, – улыбнулся Максим Петрович, – а то одних гасишь, под других лож… подстраиваешься.
– И докажу!
***
Ноги вязли в песке, сверху жарило солнце, а рядом в маняще-прохладной воде плескались дети, скользили яхты под белыми парусами и чайки выхватывали из волн зазевавшуюся рыбешку. А вот и он, и даже нога с татушкой на пятке, как будто специально поднята вверх. Маша расстелила коврик и плюхнулась на живот. Сил раздеваться не было.
Ей конкретно повезло. Найти Макса по фотке левой пятки, сброшенной Натальей из 202-го отдела на одном из множества пляжей на Клязьминском водохранилище казалось нереальным, но она это сделала!