На волне успеха с пузырем акций Компании и выпуском не-обеспеченных денег в 1720 г. правительство взяло рекордный заем в 100 млн ливров.
Тем временем знатные люди, почуяв, куда дует ветер, стали изымать из банка его ограниченный запас драгоценных металлов. Многие отсылали эти деньги или купленные на бумажки драгоценности в Англию и Голландию (важный момент: они меняли бумажки на ценности внутри этой страны, а после их вывозили!). Один богатый делец приобрел золото и серебро на миллион ливров, погрузил свои сокровища на телегу и, прикрыв их сеном и навозом, под видом простого крестьянина благополучно добрался до Бельгии.
Напряжение вокруг банкнот нарастало. Ло провел указы, ограничивающие размен: отныне выдавали не более 100 ливров золотом и 10 ливров серебром в одни руки – суммы сравнительно небольшие. Это, разумеется, не повысило доверия к банку и его банкнотам. По всей Франции из обращения исчезала разменная монета, что стало мешать розничной торговле. Избегая банкнот, люди старались припрятать любые металлические деньги. В феврале 1720 г. по инициативе Ло был издан указ, запрещавший владение монетами на сумму сверх 500 ливров под угрозой конфискации и других наказаний. Было также запрещено покупать ювелирные изделия и драгоценные камни. Доносчикам опять-таки была обещана доля в конфискованных ценностях, что вызвало безобразную эпидемию доносов, обысков, конфискаций и арестов. Английский посол говорил, что Ло, перейдя в католичество, ввел во Франции инквизицию. Народная любовь к Ло и регенту на глазах превращалась в ненависть.
Новый виток кризиса наступил, когда стали стремительно падать акции Компании Индий. Правительство попыталось поддержать ее престиж путем формирования корпуса переселенцев из 6 тыс. человек для освоения богатств Америки. Тем, кто соглашался на переселение, выдавали одежду и орудия труда. В этот корпус удавалось вербовать лишь отбросы общества, нищих и бродяг. Для поднятия духа публики их несколько дней водили маршем по улицам Парижа, а потом отправляли в порты для погрузки на корабли. Нетрудно догадаться, что более половины этих людей так и не попадало в Новый Орлеан – столицу и главный порт колонии. Они продавали выданное им добро и возвращались в Париж к прежнему образу жизни. Эти ухищрения лишь на время поддержали акции, чье падение вскоре возобновилось. Практически акции обесценились до номинала, поглотив бумажное богатство многих нуворишей.