– «Или зарывал труп». – подумал про себя Сюэ Сяолун.
Цай Айлун осторожно оглянувшись по сторонам и увидев кучу колб, трав и прочих лекарских атрибутов, в задумчивости начал накручивать свои кудряшки на указательный палец.
Ему очень понравилось то что предстало его глазам, оставалось дождаться когда эта страшная женщина уйдет прочь и он сможет спокойно выдохнуть.
– А почему ты был в одном нижнем белье? – поинтересовался Сюэ Сяолун.
Кудрявый мужчина, с глазами плачущего олененка потерявшего свою мать, прикусил нижнюю губу.
Сяолун даже почувствовал себя каким-то мерзавцем за то, что не оставит несчастного в покое, но ему нужно было отвлечься от своих неприятностей.
– Раздели, – хрипло ответил Цай Айлун и начал растирать двумя пальцами краешек своей одежды.
Заклинатели потеряли дар речи. Если Сяолун просто не знал как ему реагировать, так его сестра быстро вскочив на ноги разразилась праведным гневом.
– Это еще что такое?! Это кто посмел посредь бела дня раздеть нашего целителя?! Да я им руки поотрываю!
Мужчины, с тревогой взиравшие на бегающую по комнате Сюэ Сян не разу в этом не усомнились.
А её диди* внезапно понял, что будь что будет. Он остается в клане. Пусть глава клана Айсан и его дядя говорят, что хотят, он будет отказываться от обвинений до последнего. Он не хочет расстраивать такую чудесную сестру, которая в него так сильно верит. К тому же если Бай Юн Джи просто молча вернул его в клан и ничего не сказал, значит вполне может быть, что он ничего и не будет говорить, справедливо рассудив, что дела клана Белого Лотоса касаются только его.
– Что это за твари?! Говори! – резко подскочила к целителю заклинательница и он чуть не испустил дух.
– Цзецзе*, ты его пугаешь…
Старейшина Сюэ Сян посмотрела на дрожащего как осиновый лист Цай Айлуна и вздохнув, потерла щеки, приводя свои чувства в порядок.
– Прости. Я все время забываю, что когда я во гневе, меня боятся те, кто не умеет сражаться.
– «Те кто умеют сражаться тебя боятся еще больше», – подумал её брат, но естественно вслух ничего не сказал.