Хотелось только побыстрее закончить с этим делом, грязным и кровавым.
Сложил оба кожаных мешка, добавил в них нагрудный мешок с Палантиром, камни-светильники, которые мне оба понадобятся в доме и подвале Рыжих, трофейную связку ключей естественно и спустился вниз.
Заставил себя остановиться около стола во дворе, послушал местные новости, поддакнул и помахав соседям рукой, вышел как обычно в трактир, чтобы потом забрать подругу с работы. Мужики местные, которые соседи, прямо завидуют моему образу жизни. Каждый вечер в трактире пропадаю, посреди интересной жизни, по-настоящему яркой конечно в средневековых потемках.
Хорошо еще, что Церковь Последнего Спасителя только набирает силу и не обложила народ обязательными к исполнению постановлениями и буллами, запрещающими слушать развратные песни, много выпивать и вообще радоваться жизни.
Что петь разрешается только церковные псалмы, после девяти вечера строго сидеть по домам, жить в грехе с женщиной без освященного брака – путь на костер и тому подобному.
По дороге к трактиру понял, что мне лучше не появляться пока в зале. Ведь там так просто не отделаешься одним приветствием и от Гриты, и от приятелей-гвардейцев. Все спросят о своем, Грита – о том, где пропадал сегодня, приятели – почему не пришел на тренировку. Врать не хочу, поэтому обойду трактир.
Время уже поджимает, лезть через забор лучше всего, когда подруга открывает вечер культурной программой и все постояльцы, кто живет в номерах, спускают вниз в зал трактира, чтобы послушать ее незаурядный голос.
Охраны на входе еще нет в обычные дни, хозяин вызывает крепких мужиков только в выходные дни или по праздникам. Как раз после праздника середины лета и появится постоянная охрана, чтобы заворачивать слишком простую публику подальше от стремительно повышающего свой уровень и становящегося модным места.
Когда слишком простые лесорубы разнесут трактир и достанется приличным посетителям, лучше будет завтра или сегодня вечером подсказать хозяину такую мысль, он в таких вопросах быстро разбирается и нужное чутье имеет.
Поэтому я прошел мимо входа в трактир, освещенного парой фонарей со вставленными в них свечами и добрался до ворот с калиткой, закрывающих въезд во двор. Здесь уже достаточно темно и я натренированным движением откидываю вверх засов на воротах, легко проскальзываю в темноту двора и замираю, остановившись и прислушиваясь.