Схватил его за майку-алкоголичку без лишних разговоров, затянул в квартиру.
– Мужик, ты чего? – Он опешил, когда скрутил его, ткнул мордой в пол.
– Будь хорошим мальчиком и скажи, кто и зачем тебя послал?
– Слышь, пусти! Это шутка была! Пранк!
Высвободил себе руку, схватил за указательный палец, резко дернул: ушей коснулся неприятный хруст. Здоровяк взвыл, задергался, что кастрированный кабан.
– А я вот плохо понимаю шутки. Пальцев у тебя десять, на каком ты сломаешься?
– Ты че? Да я тебя… – Он вернулся к угрозам.
Сломал еще два, один за другим. Для наглядности серьезных намерений. Он взмолился, когда взялся за четвертый, скуляще залепетал:
– Стой. Хватит, перестань! Мне всего лишь заплатили.
Ага, и наверняка сказали, что обоссусь от одного только его вида.
– Там, – хрипло пробасил он, – в заднем кармане.
Выудил из его джинсов плоскую, гибкую панель.
– Кто заплатил?
– А я знаю?
– Значит, четвертый палец лишний?
Он дико завращал глазами.
– Нет, стой! Правда, я не знаю! Мне забашляли, сказали: шутка!
– Славно посмеялись, ага? – зло ухмыльнулся. Выудил из квартиры в коридор, потащил за шиворот – здоровяк не сопротивлялся.
– Пшел! – спустил его с лестницы. Бедолага заохал, тяжко поднялся, пробубнил мне в спину, что сожжет хату. И что теперь мне всю жизнь оглядываться.
Будто думал, что ломанусь за ним следом, доходяга припустил вниз что было духу. Делать мне больше нечего…
Вернулся в квартиру, прошел на кухню, сел за стол. Помедитировал над черной пластиной: не знал, чего ждать от того, что увижу.
Выдохнул, прогнав страхи, коснулся матовой поверхности. Планшет тотчас же заработал…
* * *
Старик с нашей последней встречи совсем не изменился. Осанка, вид: все как было.
Сидел в кресле, закинув ногу на ногу. Костюмчик с иголочки, трость с бриллиантом. Изумрудами пылали золотые перстни на пальцах.
Вербицкий-старший…
– Давно не виделись, господин Потапов. Желаю здравствовать вам и вашему роду!
Он постучал острым кончиком трости по лакированному полу, дерзко улыбнулся.
– Наверняка не ожидали увидеть свой дом в запустении. Позвольте заверить – так случается с каждым. Сегодня ты на коне, с шашкой в руках, завтра под конем, а шашка рубит вами обоими.
Не сразу заметил в его руках кожаный ремешок. Резко развернувшись, старик рявкнул.
– Место! Я сказал – место, блохастая погань! – и вновь обернулся ко мне, натянул на лицо елейную улыбку. – Прошу простить, сами понимаете: зверолюды. Никакой на них управы, только… крепкая рука.