Вертолет завис в воздухе. Не признал его в ночной мгле, но боевые модули на подкрылках спутать с чем-то другим сложно.
Толпа завизжала, наконец разбегаясь пугливыми тараканами: воздух содрогнулся от грохота и звона стекла. Огненный шквал обрушился на стены из бетона и стекла.
Поискал глазами девчат – они бы ни за что не стали оставаться внутри, будь у них такая возможность.
– Что происходит? – метнулся к первому попавшемуся полицейскому. Тому было не до меня.
– Не видишь, что ли? Безумие какое-то! Боевой вертолет по офисам фигачит! Эй, парень, ты куда! А ну стой!
Я уже не видел, лишь слышал, как он шарит руками по поясу в поисках пистолета. Но соваться вслед за мной не спешил.
Я несся ко входу. Наткнулся на лежащие рядом тела. Только бы это были не девчонки. Выдохнул – тела мужские, на спинах символы рушинников. Значит, напали они? Решили вернуть себе Мицугу?
Во время пожаров лифту не доверяют: поверил старой мудрости и рванул к лестничным пролетам.
– Тебе это уже не понадобится, приятель. – Мертвый спецназовец перевесился через перила, поделился со мной винтовкой.
Коснулся его, получил предупреждение, что собираюсь использовать непривязанное оружие. Плевать на него хотел. Шальная мысль испробовать на нем мутаген была отброшена в сторону. Чувствовал, сейчас мне пригодится огневая мощь как никогда.
Шум стрельбы настиг меня у шестого этажа. Кто с кем и зачем – это мы сейчас выясним.
Жутко не хватало Ириски – разведку бы сделать…
Из коридора скользнул в широкий зал девятого этажа: лестничный пролет выше был объят огнем. Значит, надо пробовать еще оставшиеся два: по центру и справа.
Шестое чувство ударило по вискам, заставило рухнуть на пол, перекатиться за мягкость дивана.
Очередь ударила над головой. Штурмовая винтовка в руках противника зло, неразборчиво ругалась: вот уж не думал узреть здесь живое оружие.
Ругалась, но обозначала своего владельца, подсказывала, куда стрелять.
Грех было не воспользоваться – сдавил спусковой крюк. Стон, протяжная ругань стали ответом: попал!
Вставать в полный рост было рано: топот чужих ног не предвещал хорошего.
Дым настырно лез в глаза, рубаха липла к телу от нестерпимого жара. Бесполезно шумели системы пожаротушения, выше лопастями гремел вертолет.
– Выходи, сука!
– Там он! За диваном, бей!
Ждать не стал, схватил первое, что попалось под руку. Несуразный осколок пепельницы взметнулся снарядом ввысь – его пытались подстрелить очередью.