Скоро сходкой общественности трёх посёлков драки в реале запретили. Так же были запрещены и наказывались штрафами списывание домашних заданий, опоздание на уроки, непослушание учителям, и т.д. и т.п.
Протокол о нарушении составлялся на месте «классным авторитетом» (в классе) или «комиссаром-наблюдателем» – тем же моделатором (на переменках, в буфете, на дискотеках). Комиссию из одиннадцати комиссаров-наблюдателей, завуча, директора школы возглавлял мэр. Комиссары назначали размер штрафа соответственно таксе, завучем увеличивался вдвое, директором – втрое, мэром – возводился в четвёртую степень с приставочкой на конце цифири нуля.
Также были запрещены вживую неблаговидные проступки взрослых, как-то: сбор недозревших ягод и червивых грибов, отлов рыбы незарегистрированными мэрией неводами, отстрел ласточек (гадивших на зеркала солнечных батарей и кулера ПпТ-генераторов), злоупотребление спиртными напитками, непристойное поведение в семье, физическое наказание детей, мат в общественных местах. Теперь родитель мог только создать виртуальную сцену наказания (заказывал сыну: не всякому родителю «PO TU» по зубам), чтобы вечерком у телевизора за стаканом хорошего огуречного сока просмотреть, как ходит виртуальный ремешок по виртуальным же мягким местам чада. С тяжким привыканием папашами к новшеству – огуречный сок, как выяснялось, провоцировал рвение к воспитанию отпрыска вживую – денег в казне посёлков прибавлялось и прибавлялось.
А скоро господин Вандевельде организовал чемпионат «боев без правил». Поединки в потутошних имитативных костюмах получили в школьной среде более точное название – «разборка», потому как дрались с применением летального оружия. В моей, например, последней разборке мы с противником мерились удачей в закладке фугасов. Побоища типа братва на братву пресекались, как провоцирующие коллективистскую рознь – тогда, когда в «трудную годину экономического спада и препирательств преемника Президента с Думой требовалось сплочение всего народа».
Пожелавшим участвовать в чемпионате, нужна была сущая малость: купить лицензию и вносить взносы небольшие. Но, в зависимости от местоположения в рейтинге участников и по результатам чемпионата набегали проценты, и немалые – для неудачников. Непосредственно участвовать в разборках могли только те, кто обладал комплексом виртуальных снов «PO TU». Созерцать же поединки в виртуале, быть болельщиком могли все желающие, имевшие персональный «HP» с имитативным костюмом и возможностью подключения к локальной сети «PO TU». Сидели на зрительских трибунах – болели. В реале, как и дуэлянты, – спали. «Входной билет» по цене был равен штрафу по таксе «за списывание вживую домашнего задания». Когда же появился ещё один жанр «по ту» – «групповуха» (технически схожий с жанром «общак»), казна мэрий пополнялась на зависть местному коммерческому банку. «Групповуха» имела свою специфику – непосредственно участвовали в действе только двое спящих. В пресечение участия втроём или несколькими парами моделаторы установили защиту, которую, конечно же, хакеры взламывали. Но завучам и директорам школ шалости такие – манна небесная: уединения парочек по углам школы прекратились. Ученикам, у кого увлечением оставалась учёба, разрешалось за «входной билет» посещать «групповуху» инкогнито. Поначалу было перевоплощались в образ там какой божьей коровки, жучка, паучка, бабочки, например, и присутствовали – для собственного, так сказать, расширения познаний в том, в чём парочка упражнялась. Случалось, парочка замечала «шпиёна» – прихлопывали. Потому, прикидывались чаще уже неодушевлёнными предметами – бутылкой газировки, наушниками, плеером, веслом, прочим ширпотребом. Уловку раскусили – вёсла, наушники, плеера выкидывали за борт лодки или вертушки. В общем, парочки выкручивались пока дело не дошло до перхоти: попробуй, определи, которая из перхотинок не твоя и не партнёра, а «ботаник» в ней таится, соглядатай.