– Кстати, как поживает бабушка? – внезапно спросил он.
Вопрос прозвучал так неожиданно, что девушка содрогнулась и нервно облизнула губы.
– Бабушка в больнице.
– Что с ней?
– Сердце в очень плохом состоянии, – честно призналась она. – Необходима операция.
– А на операцию деньги?.. Прости, если я шокировал тебя своей прямолинейностью. Можешь не отвечать на этот вопрос.
Аделинда чувствовала, что он внимательно следит за её реакцией, словно сомневается в том, что перед ним сидит та самая девушка, которая ловко ускользнула от него. Неприятные воспоминания будоражили её сознание и не давали успокоиться. Она шевельнулась в кресле и постаралась взять себя в руки. Ей не об этом надо думать сейчас. В конце концов это уже случилось.
– Да нет, отчего же… – выдавила Аделинда из себя и, опустив голову, ответила на заданный им вопрос: – Вы правильно поняли: мне нужны деньги.
– А что с прежним ремеслом? – спросил он в шутку.
– У вас обо мне ошибочное мнение. Я не проститутка. И простите, если разочаровала вас в этом.
– Не столько разочаровала, сколько… гм… приятно удивила своим честным признанием, – пояснил он улыбчиво. – Ты тогда была такая…
– Не продолжайте, пожалуйста! Я ничего не хочу об этом слышать, – не дав ему договорить, заявила Аделинда и перевела беседу в нужное русло. – У меня к вам только одна просьба: возьмите на работу.
Мужчина нарочито тяжело вздохнул.
– Будет, конечно, трудновато… Однако постараюсь сделать всё зависящее от меня.
Девушка чувствовала неловкость своего положения. У неё было ощущение, будто хозяин ресторана пытается прощупать её изнутри. Зачем ему это надо, она не знала. Едва ли он догадывался, что устройство на работу её волновало куда больше, чем его разговор с подковырками.
– Кстати, я не представился. Рихард Штосс. Можно просто – Рихард.
– Аделинда Хольман, – отозвалась она.
– Вот и познакомились. Извини, что я с тобой на «ты», ведь мы уже встречались ранее. Кстати, у меня создалось впечатление, что ты считаешь себя независимым человеком. И что у тебя, кроме бабушки, родственников нет. Я прав?
– Да, это так. Мама умерла, а папа пропал без вести.
– Соболезную. А братья или сёстры?..
– Я была единственным ребёнком в семье.
Аделинда умолчала о том, что госпожа Кестер ей не родная бабушка и что у неё есть тётя. Она посчитала, что имеет право сообщать только то, что считает нужным.