Меня охватил холод от прослушивания заметки из газеты, глазам снова явился ночной кошмар, и я бессознательно бормотал:
– Он знал… Он прыгнул с парашютом… О, моя жизнь рушится в один миг…
Яков, осторожно коснувшись моего плеча, спросил:
– Что с тобой? Бедный мальчик, ты бредишь?
– Да он же бледный, а как глаза горят! – испугался Васька, взглянув на меня. – Может, позвать Павла Антоновича?
Я чувствовал, что дыхание моё участилось; какая-то сила подняла меня на ноги…
– Не надо никого звать, мне уже лучше, – прошептал я, и вдруг всё вокруг исчезло.
Глава 4. Сапфир
Когда я очнулся, возле моей кровати сидела Варенька.
– Я вот вам кое-что принесла, – робко сказала она.
– Я – никто, Варвара Ивановна! – произнёс я чуть слышно.
Она смотрела на меня с испугом:
– Что вы имеете в виду, господин Берг?
– Забудьте, – ответил я, с трудом выдавив из себя улыбку. – Лучше покажите-ка, что вы мне принесли! – добавил я, поудобнее усаживаясь на кровати.
– Вот! Сапфир, – ответила она, протягивая мне камень.
– Значит, вы не забыли?
– О нет! О вашем желании я помню.
– Моё желание вы исполнили, – произнёс я, стараясь заглянуть в её глаза. – Но я знаю, чего вы желаете.
– Вот как? – сказала она, причём каждое её движение выражало вопрос.
– Почему вы не любите Андрея Михайловича, ведь он вас обожает? – спросил я.
– Ну, не знаю, – пролепетала Варенька.
– Мне жаль вас, Варвара Ивановна, – продолжал я. – И говорю я искренне, хотя это не в моей привычке…
«Высшее общество, чёрт возьми! Там все вокруг врут!»
– Почему жаль? – простонала она. – Не мучьте меня!
– Потому что я не способен любить. Потому что я сегодня ночью уйду… А он ради вас на любую глупость готов.
– О, Господи, – заплакала Варенька, – зачем вы это всё говорите, господин Берг?
– Я хочу, чтобы вы нашли своё счастье.
– Что же мне делать? – спросила она. – Как мне жить!
Вместо ответа я поцеловал Вареньку:
– Это на прощанье!
Она вытерла слёзы и, подойдя к двери, прошептала:
– Прощайте, Анри Берг!
Глава 5. Обед в палате № 23
Через некоторое время вошли обитатели нашей палаты.
– У тебя точно талант – смущать девушек, Берг! – воскликнул Андрей, усаживаясь на свою постель.
– Я в этом не виноват, – отвечал я спокойно. – Такая уж у меня природа.
– Теперь-то тебе и, по правде, лучше? – поинтересовался Яков.
– Да, Яков Владимирович, – вздохнул я. – А нет ли у кого-нибудь шнурка или цепочки?