На этой «позитивной» ноте нас отпустили. Слова Бабы Яги глубоко засели в голове. Я уже бывал в Пустошах и выжил. На моем счету лякуш пятидесятого уровня (нужно наконец продать его сердце, или выяснить, что с ним вообще можно сделать), успешное отражение нападения роя бидрил и победа на Московской подпольной арене. Могут ли первокурсники могут похвастаться подобным? С Мин в легендарном доспехе, мультиклассовой Белкой, подкачавшейся Уной, хорошо знакомой с магией Ирой и огнестрелом мне точно нечего опасаться. Тем более можно сменить надоевшую обстановку учебных аудиторий на прогулку на природе и получить экзамен автоматом у Бабы Яги для нас всех! Крайне заманчивая идея!
Скуратова совсем не удивилась, когда я записал нас с девчонками в «лист претендентов». К нам присоединился и Вяземский. Мне показалось, что он не горел особым желанием, но так как его сестра тоже принимала участие в этом походе, он решился. Уна быстро оценила список до нас и с довольным видом шепнула, что мы – единственные первокурсники. В основном в свои силы верили "двойки" и "тройки"». Симонову я тоже внес в этот список. Надеюсь, она не обидится на подобное самоуправство, но никто не мешает ей отказаться.
Столовая, краткая передышка между занятиями. Честно говоря, после обеда очень хотелось свалить назад на виллу, но я не мог себе этого позволить. Мне нравилось предоставленное жилье и будет глупо потерять его из-за прогула. Нужно будет нарисовать ее план и отправить Сергею Игнатьичу, чтобы мне в Неряхино такую построили. Будет летний домик после завоевания Нижнего Новгорода. Да и вообще, стоит позвонить старику – пусть порадуется успехам воспитанника…
Мне нравилось учиться, хотя пребывание в Академии проходило не без осложнений. Когда мы пошли сдавать подносы, на пути неожиданно вырос Потемкин. Похоже, он надеялся, что увлеченный разговором с присоединившейся к нам Ирой я не замечу и влечу в него, опрокину еду и буду униженно извиняться… Не дождался! Уна вовремя предупредила по мыслесвязи, и я, не глядя на парня, обошел его.
– Эй, Морозов! – не растерялся верзила. – Разговор есть!
Я неторопливо развернулся и смерил мажорчика взглядом сверху вниз.
– Нам не о чем разговаривать.
Стоявшие за ним четверо «подпевал» изобразили прямо-таки театральную сценку. На мой взгляд, его свита переигрывала. Кто в наше время будет так подчеркнуто вздыхать в ужасе, да еще и хором?