–Хочешь избавиться от домового? – продолжила наступать баба Каля.
Витя и не думал ей отвечать, тем более что считал данную ситуацию крайне нелепой и абсурдной, более того, – ему казалось, что это на самом деле не происходит, однако губы его открылись сами собой и голос, очень напоминающий его собственный, произнес:
–Ты что-то хочешь получить взамен?
–Хочешь?! – Бабу Калю отчего-то рассмешило это слово. Она даже распалась вся как мозаичный калейдоскоп. Цвет исчез, поблекнув до черно-белого. Калейдоскоп все складывал и раскладывал свои причудливые квадратики, пока не заменил собой основу, на которой Витя стоял. Четкая равноугольная геометрия этой застывшей конструкции навела Витю на мысль о том, что он находится на шахматной доске. «А ведь это явно не случайно, – склонность к рассуждению не покинула Витю и здесь, – аналогия с шахматной партией напрашивается сама собой. Ох, не получить бы мат». Не скрылся от Вити и тот факт, что квадрат, на котором он стоял, был белый. Это можно трактовать двояко, – рассудил он, – во-первых, – белые начинают первыми, ведь я потащился сюда, значит сделал первый ход, а во-вторых, – белый цвет – символ добра, тогда как колдунья наверняка играет черными, – символом зла».
Так и есть, черный квадрат слева от него вздулся как нарывающая грыжа и обрел форму и черты бабы Кали.
–Я требую. – Произнесла она, словно скрипнула плохо смазанная дверь.
–Чего? – Витя сглотнул комом застрявшую в горле сухую слюну.
Баба Каля отнюдь не злорадствовала по поводу скованной покорности внука, видимо, все это она заранее предвидела, более того, просто знала, что по другому и не будет.
–Ты, – баба Каля выдержала некоторую паузу, – просто открой для меня свое сознание и отключи волю. И все…
… и все… и все… отключи волю… открой сознание… отключи волю…
Слова капали и капали, повторялись и отражались, переплетались, искажались, создавая в итоге совершенно непонятную мешанину звуков.
Спустя некоторое время Витя встряхнул головой и подняв ее, воззрился в портрет бабы Кали. Огляделся. Заметил, что брюки его изрядно испачкались в глине, поднялся с колен, отряхнулся. «Что-то задержался я здесь, – решил он». Отряхнувшись, Витя пробрался между надгробьями к аллее и двинулся к выходу с кладбища. Посетителей было совсем немного и Витя лишний раз подивился, что это его угораздило сюда притащиться, да еще и одному.