Главным минусом рациональной стороны решений Дмитрия была полная и безоговорочная их неэффективность, и он это прекрасно понимал. Да взять ту же Семью, к примеру. Рациональные и опытные коллеги сперва только потешались над странными ребятами в цветных мотоциклетных шлемах и косухах, что, конечно, было логично. Эти клоуны внезапно появились словно из ниоткуда и принялись лезть чуть ли не во все разборки нечисти, да еще и прикрываясь идеей справедливости. Дмитрий и сам поначалу только хихикал над самозародившимися пауэр-рейнджерами, но все-таки ему хватило смелости в какой-то момент заметить, что внешний вид их хоть и был смешным, но прекрасно сохранял анонимность. А еще они чертовски напоминали мафию и даже назывались похоже – «Семья». В отличие от умных и опытных коллег, Дмитрий не закрыл глаза на то, что эти ряженые успели крепко взять за жабры город, никому не давая и шагу ступить без их на то разрешения.
А потом сослуживцы начали его крайне нерационально злить, поскольку умудрялись одновременно кричать, что никакой Семьи не существует, и при этом рапорт через два скромно и грустно отмечать – при помощи странных подельников задержанный скрылся. Дмитрий понимал, что далеко не все из тех, за кем охотились богатыри, были и вправду виновны. Но определять это должны старшие богатыри-следователи, а пара дней в изоляторе еще никого не убила. Семья же вырывала из рук правосудия все больше и больше нечисти, и порой у Дмитрия складывалось четкое впечатление, что богатыри превратились в каких-то щенков для битья, это самое битье упорно отрицающих.
Открыть коллегам глаза в какой-то момент стало его идеей фикс. Поначалу это казалось перспективнее, чем искать концы в деле исчезновения приемного отца, которое он со свойственной юношам пылкостью схватил сразу же, как был допущен к работе. Но шли месяцы, вся его аналитика с доказательствами и графиками признавалась лишь неплохой основой для фэнтезийного романа, а окружающие как застыли в позе страуса, так из нее и не выходили.
Семью Дмитрий не любил, но Семья хотя бы не пыталась разубедить его в своем существовании. Испробовав все рациональные способы, он решился-таки просто прыгнуть в омут с головой и посмотреть, что получится. И в итоге уже несколько часов гнал как сумасшедший, но ставший за это время знакомым силуэт по-прежнему маячил в зеркале заднего вида. Дмитрий постоянно перестраивался, срез