Я понимаю. Все это понимаю.
Но мое тело, словно, живет своей жизнью. Рука безошибочно находит вазу на комоде и швыряет ее в мужчину. Тот лихо отпрыгивает с кресла, и резко поворачивается ко мне. И взгляд его не предвещает ничего хорошего.
Ой, мамочки! Что я наделала? Зачем же я так?
– Какого хрена?! – рычит он на меня, забыв про хорошие манеры, – совсем крышей поехала?!
Отступаю назад, упираясь пятой точкой в стену.
– Я так и знала! – выкрикиваю, независимо от своего желания, – у тебя опять какая-то баба?!
Хочется закрыть рот рукой, чтобы не дать себе произносить такие ужасные обвинения. Но, вместо этого, я зло сверкаю глазами, смело глядя на мужчину.
Кажется, что мой аватар меня не слушается. Он живет своей жизнью, даже не согласовывая со мной какого-то, хоть приблизительного, плана.
Ай да Лилит! Вот так удружила! И что мне теперь делать?!
Вжимаюсь спиной в стену, с яростью глядя на то, как мой муж надвигается в мою сторону грозной тучей.
– Напомни мне, – шипит он, добравшись до меня и упираясь руками по обе стороны от моей головы, – кем ты была, пока я на тебе не женился, м?
Внутри все сжимается от страха и обиды. Неужели, он всегда такой? Разве, такой теперь будет моя жизнь?
– Ты была никем, милая, – шипит мне в лицо, – пока я не вытащил тебя из того убогого кафе и коммунальной квартиры, ты была мусором на дороге.
Это так обидно, просто невыносимо. Зачем он так со мной? Что я ему сделала?
– Ты забыла ту убогую раскладную кровать, на которой спала? – продолжает он бить, ударяя словом больнее хлыста, – а теперь живешь в роскоши, носишь брендовые шмотки, ходишь по лучшим салонам. Напомнить тебе дешевые макароны, которыми ты питалась раньше, а?
На глаза наворачиваются слезы. Какой ужас! И как я докатилась до такого? Ведь, всегда хорошо училась и умею не только отчеты составлять.
– А теперь к твоим услугам лучшие рестораны города, – добавляет мужчина.
По щеке потекла слеза. Так больно мне еще никогда не было.
– Хочешь уйти? – спрашивает язвительно, – скатертью дорога! Я тебя не держу!
Глотая слезы, пытаюсь взять себя в руки.
– Я не уйду без ребенка, – говорю дрожащим голосом.
Мужчина только презрительно хмыкнул.
– Ребенок останется со мной, – заявляет жестко, – не вынуждай меня лишать тебя родительских прав.
Я знаю, он может. Почему-то в этот момент мое тело на сто процентов в этом уверено. Мне нужно сделать выбор – или продолжать жить по его указке, или оказаться на улице. Еще и без сына! Это ужасно! Как до такого, вообще, дошло?