– Вася, хочешь сальто сейчас сделаю? А? Хочешь? Сальто назад! – Петрович встал.
– Тихо ты, – Ласкин положил руку на плечо капитану, – не надо, мы верим.
– Да я шучу, – засмеялся в свои седые усы Петрович и сел на место. Капитан укусил разом пол бутерброда с колбасой и продолжил говорить с набитым ртом:
– Федун, хочешь анекдот расскажу про тебя?
– С радостью послушаю, – ответил Федя.
– Подходит девочка к Феде и спрашивает – Федя, зачем тебе эти веревочки на фуражке? А Кошкин ей отвечает – вот смотри, девочка: буду я на машине гнаться за бандитами, высунусь из окна, чтоб начать в них стрелять, а веревочки эти заранее завяжу под подбородком, чтоб моя фуражка не слетела от ветра. А девочка Феде говорит – а мой папа сказал, что эти завязочки нужны, чтоб у тебя рожа не треснула, когда ты в свисток свистишь.
Капитан рассмеялся, по очереди окидывая присутствующих взглядом. Вместе с капитаном смеялся и Мишка. Ласкин хихикнул, а Алёна лишь улыбнулась. Федя улыбнулся тоже.
– Очень смешно, – произнес Кошкин.
Вася радостно посмотрел на Алёну, будто хотел что-то сказать. Девушка это заметила.
– Ты чего? – спросила она.
– Помнишь, ты как-ты прислонилась, а она была горячая? Хорошо, что ожога не осталось. Как сейчас помню – ты отскакиваешь с визгом на меня, и я обливаюсь чаем горячим.
– Ммм… какие воспоминания интересные, – капитан задорно прищурился.
– Вася, – Алёну это заметно разозлило, – если ты думаешь, что за прошедшее время я все забыла, и буду сейчас тут радостно с тобой вспоминать прошлое и хихикать, то ты ошибаешься. Ты мне как был противен тогда, когда я уезжала, так противен и остался! Это понятно?
– Понятно, – лицо Ласкина потеряло все эмоции.
– Да и вообще, мне уже пора. У меня встреча со свидетелем скоро, – сказала Алёна, а потом добавила, обращаясь к капитану, – я так понимаю, мы всё обсудили?
У Сергея Петровича в кармане завибрировал телефон.
– Погоди, – произнес он, – и достал аппарат. Петрович секунд десять молча смотрел на экран, и с каждой секундой брови его съезжались все ближе к переносице, а морщины на лбу становились всё глубже и глубже.
Капитан поднял нахмуренное до невозможности лицо и посмотрел сначала на Ласкина, потом на Мишку, потом на Алёну, а следом и на Кошкина, неподвижно сидящего перед ним. Капитан вновь уткнулся в сообщение.