– Вот бы найти хорошую аппаратуру! – Говорит Эгер.
– И зал, – подхватывает Тарас. –Небольшой зальчик, мест на триста.
– Ещё студию, -киваю я.
– Слушайте, а давай так запишемся! – Предлагает Витя.
– Как это «так»? – Не понимаю я.
– Да просто на магнитофон!
А, ведь, правда! Мы живём в городе, где производится чуть ли не единственный в стране портативный магнитофон. Ну, конечно, ещё портативный магнитофон производят в Воронеже, но мы делаем вид, что наш лучше, хотя название одинаковое – «Электроника».
За тарасиковскую катушечную «Рузу» мы не боимся. Ведь мы живём в городе физиков. Все наши друзья имеют у себя в доме запас транзисторов, резисторов, конденсаторов и иного технического барахла, которое они притащили в качестве сувениров с завода. Даже если у нас не будет чего -то для записи, мы попросим и нам сделают! По дружбе. Или из любви к искусству.
На следующий день мы с энтузиазмом принимаемся записывать наш новый хит, превратив на время комнату Тараса в студию. Аппаратура – магнитофон и микрофон, установлены в коробке из под телевизора для акустики. Нужные провода мы скрутили руками – даже паять ничего не пришлось! На наших акустических гитарах установлены звукосниматели. Настроены они так, что у Вити его акустическая гитара будто с фусом, у Тараса она просто громко играет, а вот мой бас получился ни то, ни сё, а что –то посередине, потому что низов не хватает. Играем мы рок –н-ролл. В ми мажор. Я визжу так, что стрелки индикатора на магнитофоне зашкаливают.
– Класс! – Восхищённо говорит Эгер, когда мы откручиваем плёнку и прослушиваем запись.
И действительно, по странной иронии либо из -за случайности наша детская затея вдруг становится похожей на четвёртую перезапись с альбома какой -то западной рок -группы. Это запись, как и предыдущую мы отдаём Коле Мыхину и Пруне для рекламы. На следующий день я вижу следующую картину: Коля Мыхин вместе с Пруней ходят по городской площади возле фонтана –чаши, где собираются девушки, с магнитофоном и дают всем желающим послушать мой визг.
Одни девушки, услышав моё кошачье визжание, удивлённо приподнимают брови, другие ухмыляются, третьи весело чешут лоб. Коля на это смеётся, как безумный профессор, внезапное открытие которого признало мировое сообщество. Найдя меня, он говорит: «старик, я бы хотел с тобой играть! Ты – гений. Вы меня попробуйте. Я кроме баса, ещё умею на клавишах, но только, правда, аккордеонных». Вот думаю, только аккордеона нам не хватало!