Ах, как некрасиво было врать на голубом глазу! Я и не собирался потом идти ни в какую бильярдную. Лучше б я вернулся на берег, чтобы смотреть на рыб, если Циля даст мне отворот –поворот. Но так устроен человек, что он хочет быть обманутым! Я смотрел на неё так, будто нисколько не лукавлю, всё так и есть, сейчас только скажу «привет» Циле и побегу следом за ней.
Зоя, кивнув, сказала «хорошо», но всё же не уходила, а всё с тем же своим неповторимым прищуром синих глаз смотрела на меня, будто ожидая не совру ли я чего –нибудь ещё. Но я смотрел на неё своим самым честным и наивным взглядом, отработанным пока учился в школе специально для мамы на тот случай, когда получал двойку, и вскоре выиграл эту дуэль. В конце концов, постояв немного и покрутив мыском ноги туда -сюда, Зоя опустив глаза долу, произнесла доверчиво:
– Ну, ладно, иди, раз так. Буду ждать тебя в бильярдной, – и пошла по тропинке в сторону танцверанды.
Проводив Зою глазами, я направился к их домику. Зайдя на крыльцо, я оглянулся, почувствовав, что Зоя стоит и смотрит из -за деревьев. Это заставило меня всего неприятно сжаться внутри, будто я внезапно узнал про человека нечто неприятное. И с тех пор думал про Зою не иначе, как "шпионка".
Зоя давно уже ушла, а я всё стоял и мялся перед дверью, оттягивая миг, когда войти, и всё вытирал и вытирал ноги о коврик, вместо которого тут была обычная серая тряпка, какими моют пол. Крутя головой туда –сюда, я всё поправлял воротник рубашки и рассматривал её манжеты на предмет, чистые ли они или нет. Затем я разок всё же обернулся, что посмотреть, не подсматривает ли опять Зоя из –за дерева. Но нет, она ушла. Тогда, вздохнув, я, наконец, толкнул дверь и вошёл.
В маленькой прихожей горел свет. Кто -то не выключил лампу. У самого порога валялся кроссовок. Я машинально отодвинул его, прижав ногой к стене. За следующей дверью был уже знакомый мне длинный коридор. Неприязненно взглянув на комнату, где был накануне с Наташей, я перевёл взгляд на дверь Цили.
Она была слегка приоткрыта. Постояв в коридоре и прислушавшись, однако, ничего не услышав, я приоткрыл дверь шире и осторожно заглянул в комнату. Там царили сумерки, но какие –то колючие и из-за этого я почувствовал себя неуютно.
В этой мглистой тишине было что –то мистическое, причём настолько, что я поёжился. Казалось, что недавно здесь прошёл эзотерический шторм и теперь повсюду тут были остатки чьих –то духовных отправлений. Циля лежала на кровати, накрытая с головой одеялом.