Вирджиния подняла на них удивленный взгляд:
– Дальше?
– Кто приедет на виллу?! – хором выкрикнули три кумушки.
– А, вы об этом… ее зовут Присцилла Вердебоско, она писательница, – ответила девушка, прежде чем попрощаться. – Ребятки, идемте к фонтану, вы все липкие. До свидания. – И спокойно направилась к фонтану в окружении перемазавшихся детей.
Трое старушек несколько секунд задумчиво молчали.
– И кто эта Вердебоско?
– Никогда не слышала.
– Только писательницы нам не хватало.
Вышеозначенная писательница в тот самый момент сидела на шестом месте второго вагона скоростного поезда 3462, пытаясь поддерживать телефонный разговор с матерью, и не сказать, чтобы ей это удавалось. Вот уже десять минут они по кругу обсуждали одно и то же, а на часах было всего-то половина десятого утра.
– Я никак не могу понять, что это за блажь, взять и похоронить себя в съемном доме неизвестно где. Да там же ничего нет, в этой деревне! Что это за отпуск такой? – повторила Лючинда в двенадцатый раз.
– Мама, это не отпуск! Я еду работать!
– И обязательно уезжать так далеко? Хотя бы поезжай к кузине Матильде, она тебя устроит у себя, детишек повидаешь! Может, тогда и я приеду вас навестить…
Присцилла закатила глаза.
– И как же я буду работать, когда вокруг бегает двое детей четырех и шести лет?
Но ее мать не собиралась уступать:
– Ну и что, мир не рухнет, если ты немного побудешь среди людей! Нельзя же вечно отсиживаться в собственном выдуманном мире, и все! Вот твоя двоюродная прабабка была как ты и плохо кончила!
– Которая? Аугуста?
– Именно!
– А как плохо?
– Говорю же, плохо!
– Например, накачалась наркотиками в туалете на вокзале Местре в 1922 году?
– Присцилла! – с укором воскликнула Лючинда.
– Мама, Аугуста была швеей, и все дамы в Венеции обращались только к ней. Мне кажется, «плохо кончила» – вообще не про нее.
– У нее не было детей, понятно? Ни одного!
– О господи… – Присцилла сползла по спинке сиденья.
Лючинда и не думала сдаваться:
– Сойди с поезда и поезжай в Парму к кузине. Я сейчас ей позвоню, спрошу, можешь ли ты пожить у них недельку.
– Мама, нет.
– Я все равно позвоню!
– Ладно, звони. Меня не будет до августа. Как минимум. Поедешь к Матильде – поцелуй за меня детишек и передай, что я всех люблю и навещу их в сентябре.
– Присцилла, подумай о прабабке Аугусте!