– Криста, почему ты так решила? – спокойно спросил он.
– Я видела, как он на меня смотрит… Вижу, как смотришь ты, и как смотрит он. И, когда он смотрит на меня, у меня такое ощущение, что он уже успел меня за что-то невзлюбить.
– Мне он ничего такого не говорил…
– А что он тебе говорил? Вы ведь оба проснулись до меня. О чем-то же ведь вы говорили, пока я еще спала.
– Криста, да пойми. Мы все проснулись почти в одно и то же время. Я проснулся сам, прочитал инструкцию и сразу разбудил вас. Сначала его, потом тебя. Какое значение имеют несколько минут?
– Не знаю какое. Не знаю. Но точно имеет… Эти вопросы так и витают вокруг. Вроде и смысла нет, то ты знаешь, что он есть. Кто-то проснулся первым, а кто-то последним. И потом из этого делают выводы. Не знаю только, какие…
– Мы одна команда. Это самое главное… Мы все одна команда. – Макс придвинулся к девушке поближе и стал говорить насколько мог успокаивающе. – Друг без друга мы не справимся. Это я говорю тебе. Это я говорил Фрэнку. И это та правда, которая есть на самом деле.
– Так Фрэнк тоже считает, что важнее меня, потому что раньше проснулся? – девушке казалось, что ее пытались успокоить именно по той причине, что это является непреложным фактом, с которым теперь придется жить.
– Криста… Нет никого важнее на этой станции. Мы все важны. Только мы втроем являемся командой, способной выполнить ту задачу, которую нам поставили. И выполнив которую, мы вернемся домой. Тоже всей командой… А что уж кто будет думать потом, по-моему, это вообще не имеет никакого значения. Потому что мы все равно уже будем дома.
Фрэнк настороженно относился ко всему, что происходит. Ему вообще не нравилась вся эта затея – вживлять кому-то чипы. Да еще и раз речь идет про зомби… Он посмотрел видеоматериалы о них, и не увидел ничего путного – какой-то еле стоящий на ногах шлак, способный разве что жевать то, что запихнут ему в рот. Что из них может выйти человеческого?
Командир для него представлял собой какой-то не очень одушевленный предмет, которому по непонятным причинам надо подчиняться. Собственно, как непонятным. На его капсуле было написано «Макс Вебер, 36 лет, командир». И то нельзя было быть до конца уверенным, что это именно его капсула. Так выходило просто из формальной логики, что другого места для него не могло найтись. Но опять же, это просто логика – никаких фактических подтверждений этому нет. Впрочем, как и нет подтверждений тому, что его действительно зовут Макс Вебер…