– Если мы просто заявимся туда без предупреждения, то нас, наверное, примут за назойливых фанатов… – предположил я.
– Наверняка, – спокойно заключил Кацураги. Я замолчал.
Он, простонав, скрестил руки на груди. Затем тихо произнес:
– Что возьмешь с собой?
Я сразу же понял смысл вопроса. Придвинулся ближе к другу и ответил:
– Первое издание его первого романа «Ложная цветовая схема»!
Рот Кацураги растянулся в улыбке.
– Отличный выбор.
По его довольному выражению лица я понял, что Кацураги был со мной согласен.
– Однако, если верить рассказам редактора, весь дом напичкан разными ловушками…
– Ловушками? – Глаза Кацураги округлились.
– Я имею в виду всякие сюрпризы, потайные ходы и прочее… – ответил я, многозначительно кивнув.
Кацураги потер лоб.
– Выходит, Юдзан Такарада, заработав состояние, потратил его на исполнение своего самого главного желания… Хотя я всегда думал, что он займется благотворительностью. Нет, скорее…
– О чем болтаете?
Я сразу узнал этот радостный голос. Девушка, чью парту я бесцеремонно занял. Наверное, она закончила обедать и решила вернуться на свое место. Мое сердце бешено забилось, но я постарался сохранить спокойствие и медленно обернулся. До конца обеденного перерыва оставалось еще полчаса, а значит, она пришла убрать пустую коробку из-под бэнто.
– Извини, что опять занял твое место… Будешь садиться?
– Нет, всё в порядке. Я пока схожу в соседний класс, – ответила девушка, наклонившись к сумке, висевшей у стола. Она игриво улыбнулась, словно замыслила какую-то шалость. – И чем же вы двое занимаетесь, рассматривая карту?
– Смотрим, где нас поселят в учебном лагере, – ответил я, слегка проведя пальцем по экрану телефона.
– Правда? Интересно. – Рассмеявшись, девушка продолжила, указав на свое место: – Пожалуйста, не спеши.
– Все с тобой понятно, – заговорил Кацураги.
– Понятно что?
– Я все думал, почему на обеде ты всегда садишься именно на это место, чтобы поговорить.
– Случайно.
– Ложь! – Кацураги произнес это чуть громче, чем следовало, и я горько усмехнулся. Глупо было надеяться, что мне удастся это от него скрыть.
Никто в школе не знал, что Кацураги – прирожденный детектив. С раннего детства вся семья замечала его живой ум. В возрасте семи лет мальчик заинтересовался историей, рассказанной членом семьи, работавшим в полиции. Это было не кровавое дело, а самая обыкновенная кража, и Кацураги быстро указал на преступника. С тех пор полиция несколько раз обращалась к нему за помощью, но по понятным причинам его имя в официальных отчетах никогда не упоминалось.