– Не думай обо мне чересчур хорошо. Это маманя напекла с рассвета. Родители хоть и живут отдельно, за стеной, но столы наши вплотную. Даже ночью подкармливать меня не забывают, прилежно готовят на выданье.
Алексей притворился несмышленышем и никак не отреагировал на явный, хоть и безобидный намек. Беззастенчиво продолжал глотать умелую стряпню и пожирать ненасытным взглядом лесного самца налитую весенними соками деревенскую дикарочку, неиспорченное дитя природы. Коза с синими глазами! Натягивая жесткие, как кора ясеня, рабочие штаны, охотовед продолжал насыщаться пышущей упругой статью, которой было тесно в ситцевом сарафанчике. Какой подарок преподнесла ему судьба! А ведь мог никогда и не встретить это солнечное создание. Счастливый случай! Не задержи он молодого парня, охотящегося весной на озере без путевки, не отними с трехэтажным укором простенькое одноствольное ружье, наверняка бы, не сидел сейчас за белой скатертью. Бойкая девушка с тихими глазами-озерцами приехала в район, к охотоведу, выручать копеечное ружье.
– Как вам не стыдно отнимать безобидную игрушку у мальчишки?! Это ружье отца. А ему досталось оно еще от деда. Всегда охотились мужики на своем озере. И какая их добыча? Один-два чирка. Самый большой трофей, если очень повезет, зазевавшийся гуляка селезень. Вы бы лучше ловили за вороненые стволы тех заезжих браконьеров, которые как хозяева шастают по лесу днем и ночью!
– Вы в дозор со мной пойдете?
– А почему бы и нет! Хоть в огонь с таким бесстрашным воякой с одностволками.
Охотовед, без оглядки выскользнув из сетей служебного долга и семейных уз, воспарил вольным соколом над трудовыми буднями. Лес сделался ему тесным и скучным. Зеленая крыша от вмиг разгоревшихся чувств не спасала. Горбунков не выдерживал трех дней, чтобы не повидать ситцевого платья ясноглазой хохотуньи. Купил легкий мотоцикл, чтобы чересчур часто не мелькал перед деревенскими окнами служебный «козлик» с броским лейбом: «Охрана природы». Свою самую неусыпную вахту – добровольную охрану красивой телятницы он старался не слишком афишировать.
Сейчас Горбунков оттягивал момент: он должен сообщить Любаше о предстоящей длительной разлуке. Мучило сознание: вот он, и без того не отрывающийся от красот природы, едет отдыхать на лазурный берег, в Болгарию, а она – настоящая труженица и милая сердцу верная подруга, остается в телятнике.