Как раз той ночью они встретились впервые. Адель стояла на палубе, опершись о планширь, а он вышел покурить; бросив окурок в черные воды, он спросил, что для нее значит счастье. А когда Адель задала ему тот же вопрос, он ответил: «Любить и быть любимым».
Адель собрала волосы в хвост и вышла из ванной. Джереми полулежал в кресле, свесив руки, склонив голову набок, и крепко спал. Адель бесшумно подошла к нему, укрыла одеялом, потом скользнула в свою кровать и выключила свет. Все решения она отложила на завтра, хоть правило «утро вечера мудренее» и не работало в ее случае, Адель была рада отсрочить этот момент; она терпеть не могла принимать решения, ведь делать выбор – это всегда отказываться от кого-то или чего-то.
Сквозь шторку в каюту пробивался дневной свет. Когда Адель открыла глаза, Джереми еще спал. Давно она не видела, как спит мужчина… Видеть друг друга спящими – счастливая привилегия любящих пар. Когда люди долго живут вместе, они порой забывают об этом, и кровать становится лишь местом, где ночью соседствуют люди, днем живущие в совершенно разных мирах. Адель всегда любила просыпаться вместе с Джанни; каждое совместное утро перед началом суетного дня словно было молчаливым обещанием вечерней встречи. Порой Джанни просыпался первым, только чтобы посмотреть, как спит Адель, – ему нравилось быть единственным зрителем ее красоты.
Адель посмотрела на Джереми, ее взгляд скользнул по его затылку, спустился по его груди к животу и бедрам. Можно было бы обнять его, подождать, когда он проснется, в нем пробудится желание, страсть, заняться с ним любовью и потом долго лежать обнявшись…
Адель подумала о Джанни, о том, каким великолепным, безудержным любовником он был; то, как они занимались любовью, и было самым искренним признанием. В его объятиях Адель была в гармонии со своим телом, ей было двадцать лет – всегда, даже когда ей исполнилось и тридцать, и сорок. Ведь ее любил Джанни, а все остальное было не в счет. С ним она не боялась меняться; наоборот, меняться – значило продолжать писать совместную историю. «Любовники – писатели! – говорил Джанни. – Жизнь – их чернила, кожа возлюбленных – их бумага, любовники пишут роман, прочесть который не сможет никто, кроме их самих. Любить друг друга – значит прикасаться к божественному. Разве ты не согласна?»