Тбилиси встретил ее темной вечерней прохладой. Покинув аэровокзал, Люша направилась прямиком к группке таксистов на площади. Те оживились, разулыбались из-под черных усов, но, услышав, что ей нужно к «Иверии», замахали руками.
– Что ты, красавица, там же оцеплено все. – Потешный упитанный усач помотал головой в приплюснутой клетчатой кепке.
– А что случилось? – не поняла Люша.
– У Дома правительства митинг, пятый день уже. Гамсахурдия выступает, – веско сообщил другой, дубленый и морщинистый. – Баррикады построили. По Руставели не проехать.
– А в объезд? Ну или хотя бы до оцепления, дальше сама обойду, – напирала Люша.
Водители топтались, переглядываясь. Люша шумно выдохнула. Надо было послушать Севу на счет Гии… И неизвестно, что ей досадило больше: то, что она не могла после долгого, с двумя дозаправками, полета без проволочек добраться до отеля или то, что Сева в конечном счете оказался прав. Но очень уж Люше не хотелось подвергаться всем, несомненно приятным, да вот только по-своему изнурительным ритуалам грузинского гостеприимства. Завтра ей нужна свежая голова.
– Девушка, вам в центр? – послышался из-за спины хрипловатый басок.
На нее пристально смотрел молодой губастый таксист. Люша кивнула.
– А вы журналистка, да? – спросил он, почесывая шерстяную бородку.
Вопрос озадачил, но виду Люша не подала. Если это способ попасть в город, подумаешь, побудет журналисткой.
– Да, – заявила она твердо, – из «Ленинградской правды».
– Поехали. Мне как раз туда.
Сели в бывалую салатовую «Волгу», провонявшую бензином. Пока тряслись по автостраде, водитель, клокоча, погружал Люшу в темные новости: о возмутительном абхазском сходе с предложением выйти из состава Грузии, о голодовке тбилисских студентов у Дома правительства, о вспыхнувшем митинге под руководством лидеров национального движения, который начался с призывов не вмешиваться в дела Закавказья, а вылился в лозунги «Долой коммунизм!».
– Газеты ваши, в Ленинграде, молчат небось.
А знаете, знаете, что власти сегодня сделали? – негодовал водитель. – Танки прогнали по улицам! И вертолеты пустили над толпой. Запугать хотят, сволочи! Не дождутся… – Он стукнул волосатым кулачищем по рулю. – Я вот наоборот из-за этого решил, поеду. Танков не боялся и не буду!
Только потому меня и взял, сообразила Люша, что хочет огласки. Яростный монолог таксиста она с интуитивным благоразумием (абсолютно ей, надо заметить, не свойственным) почти не прерывала. Разве что для поддержания легенды время от времени задавала уточняющие вопросы. Известное дело, даже в компанейской атмосфере экспедиций абхазы с грузинами за один стол не садились.