Кроссовер паркуется перед необъятным трехэтажным особняком. Широкое крыльцо, мраморные колонны, обилие эркеров, балкончиков и открытых террас, мансардные окна, каминные трубы… В общем, типичное родовое гнездо уважаемой княжеской династии.
Сопровождение растворяется во тьме.
Я знаю, где моя комната.
Дойду ли?
Большой вопрос.
– Провожу, – начальник СБ неожиданно приходит на выручку. – Вижу, совсем ты раскис, княжич.
Последнее слово заставило Виктора Друцкого слегка поморщиться. Совсем чуть-чуть, но я заметил эту неуловимую метаморфозу. Ну, еще бы. Перед тобой – чужая кровь, по неведомым причинам ставшая частью семьи. Слабый стихийник с проснувшимися навыками корректировщика. Ничего хуже для репутации клана не придумаешь. Подозреваю, что деда уже записали в число выживших из ума патриархов, которых проще отодвинуть от управления делами, чем терпеть их своеобразные причуды.
Мы выбрались из салона.
– Я к деду, – тихо произнес Виктор Константинович. – Отчет держать.
– Добро, – кивнул Кротов.
По идее, один из наследников клана не должен отчитываться перед охранником. Вот только мне кажется, что отношения у этой парочки весьма доверительные. Скажу больше – дружеские.
Поднимаемся на крыльцо.
Необъятное, доложу я вам, крыльцо. С широченными ступенями, античной колоннадой, двустворчатой дверью и симпатичными коваными фонариками. С каменными балясинами и тесаными гранитными перилами. Ну, и вездесущий герб, как же без него.
Встречать нас вышел придверник. Он же – швейцар. Дородный мужчина в старинном камзоле, темно-синих брюках с золотыми лампасами и до блеска начищенных ботинках. Придверник носил бакенбарды и подкручивал вверх пышные усы. На голове слуги красовалась шляпа-котелок.
– Милости просим, господа.
– Без церемоний, Петр, – Друцкий вежливо кивнул швейцару. – Распорядись, чтобы комнату Сергея подготовили ко сну.
– Уже распорядился, Ваше Сиятельство, – расплылся в добродушной улыбке слуга.
– Хвалю, – одобрил Виктор Константинович.
Из вестибюля мы направились по украшенному изразцами и гобеленами коридору в северное крыло здания.
Кротов был мне симпатичен.
Поэтому я задал важный вопрос:
– У меня есть шансы на выживание?
Охранник ответил честно:
– Низкие.
Мне снились обрывки финальной битвы.
Портал, который я собственноручно запечатал, разомкнув несколько измерений. Четырнадцать, если быть точным. Мой дух расслоился, он мчится к цели в эфирном потоке, закручивает незримую воронку с эпицентром в Брянске, откуда твари расползаются по всей России. Разлом искажает очертания домов, создает из людского жилья странные топографические фигуры. Тессеракты, лестницы Эшера и прочую ересь. Дороги становятся фрактальными, механизмы оживают и набрасываются на своих хозяев. Случайные путники забредают в эпицентр искажений и бесследно исчезают. Навеки…