– А, блок коряво поставил, – Славка заинтересовался происходящим на сцене.
– Ты в этом разбираешься? – хмыкнула я.
– По логике вещей.
Ой, мужики! Во всем доки, куда ни плюнь.
Черный человек кивнул мне со сцены. Я улыбнулась в ответ. Парня-то моего он помнит, но Слава его ни в какую не узнавал.
– Слав, пойдем, посидим, – я потянула его за рукав.
– Щас, досмотрю эту фигню, – он как прирос к сцене.
Черный человек пропал из виду, а через минуту смешался с толпой зрителей. К нему подошла высокая блондинка и начала что-то щебетать. Он улыбался ей и активно жестикулировал.
– Слав, пойдем отсюда, – я первой отвернулась от сцены и пошла в гущу толпы. Он не последовал за мной. Я села на парапет работающего фонтана и подумала, что это худший день рождения. Выйду замуж осенью, нарожаю кучу детей и все, иного смысла в моей жизни и быть не должно, правда ведь? Что еще остается, когда встречаешь любовь в шестнадцать…
На следующий день у меня сломался компьютер. Как всегда в мае – рефераты-курсовые, все надо. Настроение упало ниже ватерлинии, поэтому с девчонками мы выпили две бутылки вина на троих, а утром отец назвал меня пьяницей.
Рита пришла раньше Ани, и поначалу нам было как-то неловко вдвоем. Разговор скакал с Аньки на ребят и обратно. Мы сидели в моей солнечной комнате за маленьким столиком на колесиках. Был крабовый салатик, нарезка и фрукты. Анька пришла уже под шафе – со дня рождения мамы. Я старалась не думать ни о сломанном компе, ни о Славе с его предложением руки и сердца, ни о предмете моего обожания и его блондинке. Кажется, мне было хорошо и весело, насколько это возможно, когда стараешься о чем-то не думать. Девчонки обсуждали общую знакомую, с которой у Анны разладились отношения, а Рита только начала с ней общаться. Аня поражала меня то своей осознанностью, то буквализмом. При ее незаурядном уме и эрудиции, она казалась человеком приземленным. Во всяком случае, в стихах и песнях она не видела десятого дна и толковала их на редкость примитивно. Что до осознанности, она выдала фразу, которая до сих всплывает у меня в голове: замуж выйду, детей воспитаю, а когда буду им уже не нужна – монашество приму. Кажется, у нас с Марго отвисли челюсти. Вот это видение! Вот это планирование! А я не знаю, что будет завтра, как жить и о чем мечтать. Мы не обсуждали это с Ритой, но я чувствовала – ее волнуют те же мысли. У нас похожие ситуации, и это пресловутое замужество замаячило перед носом. Еще жизни не было, всего девятнадцать, а уже такая кабала!