КАРИНА. Кому?
ЮЛЯ. Папе-военному, директрисе, класснухе?
КАРИНА. А смысл? Папа, говорит, что такие проблемы дети должны решать между собой сами, и что трудности закаляют характер. А чего мне с вами бороться? Со всеми не подружишься. И потом: я же дочь русского офицера. Должна стойко сносить все неприятности, быть выше всего этого.
ЮЛЯ. Красава, чё…
КАРИНА. А твой отец? Он сильно болен? Рак? Можешь, не говорить, если не хочешь. Если неприятно.
ЮЛЯ. Да, нормально…
КАРИНА. Я вообще-то болтушка.
ЮЛЯ. Да, ладно?
КАРИНА. Просто в вашем классе мне всего говорят «заткнись».
ЮЛЯ. Ну, да…
КАРИНА. Я подстроилась.
ЮЛЯ. Тяжело… У нас в классе все разные. Половина с айфонами ходят последних моделей. А половина… Гнобят постоянно кого-то. Не ты первая… Докопаться могут до чего угодно. Хоть до старого тельчика.
КАРИНА. Тебя тоже гнобили?!
ЮЛЯ. Ага! Щас! Дайте две! Я себя в обиду не дам! У меня батя тоже суровый… был… воспитывал жестко, как и тебя.
КАРИНА. А что с ним?
ЮЛЯ. Ну, рак, да. Рак горла.
КАРИНА. Прости.
ЮЛЯ. Нормально. Я уже тоже привыкла. Два года как болеет. Два курса химия-терапии прошёл. Похудел, облысел. У рта всегда салфетку держит… Мамка одна работает. Она сказала, что батя не умрёт. Но и жить, как прежде, мы не будем. Да, и раньше-то не особо богато. А сейчас ему инвалидность дали, пенсию. Маленькую.
КАРИНА. Понятно…
ЮЛЯ. Раньше-то батя весёлый был. Строгий – это только, когда надо. А так… Всегда чё-то придумывал… Мы с ним иной раз так! Так! Ой, мамка ругалась! … Понарошку, конечно…
КАРИНА и ЮЛЯ молчат, смотрят в разные стороны.
ЮЛЯ. А хочешь: поехали с нами в Кучугуры. Если тридцать пять штук есть, конечно.
КАРИНА. Я? Мне можно?! С тобой?!
В глазах КАРИНЫ появляются слёзы. Она подходит к ЮЛЕ, обнимает её.
ЮЛЯ. Ты чё?!
КАРИНА. Спасибо, Юля… Спасибо тебе.
ЮЛЯ. Да, ладно… чё ты… Карина!
КАРИНА. Я хочу. Хочу! (Прыгает от радости). Хочу-хочу-хочу! Я у папы спрошу, он даст денег, наверное. Наверняка!
ЮЛЯ. И ты… это… ну, прости… за школу-то… Я нашим скажу, что ты, типа, нормальная, и всё такое.
КАРИНА снова подходит к ЮЛЕ, обнимает её.
КАРИНА. Теперь я понимаю, почему мы – зебры.
ЮЛЯ. Да?
КАРИНА. Зебры – они, как мы. Вернее, люди – как зебры. В каждом человеке есть и тёмное, и светлое. Часть белая, часть чёрная.
ЮЛЯ молчит, пристально смотрит на КАРИНУ.