Геник зарделся от удовольствия неожиданных комплиментов, в которых более внимательные уши уловили бы скрытую насмешку. Аллариан, все еще хранивший молчание все это время, наконец свободно вздохнул. Избавленный от вонючего мешка, он с благодарностью глядел на магистра.
– Спасибо, учитель! Так намного лучше… Как вы себя чувствуете? Я вижу вам здорово досталось! – с тревогой спросил он, вглядываясь в помятое лицо Лагранна.
– Пустяки, мой принц, – магистр небрежно отмахнулся. – Будь я помладше, я бы и вовсе не заметил этих синяков, хоть они все еще и горят, но это сейчас неважно. Важно только то, что ждет нас впереди.
При этих словах магистр легко поднялся и потянувшись, размял спину. Повозку трясло, но его руки были свободны, и потому пересчитывать ухабы под колесами, своей головой, магистру теперь не приходилось.
– Послушай, Геник, поскольку мы теперь друзья и можно сказать единомышленники, может быть, ты поведаешь, где мы и куда направляемся?
– Много я не знаю и сказать не могу, магистр, – Геник нацепил елейное выражение, не желая больше ссориться с пленниками. Вполне возможно, он в тайне надеялся на золотую прибавку в свои карманы или рассчитывал еще немного поторговаться. Он явно примирился со своим предательством и нисколько не испытывал каких-либо угрызений совести.
– Ты это брось, Геник, нечего здесь придуриваться. Или ты рассчитываешь на обоих стульях усидеть? Знаешь, мы ведь и без тебя вполне справимся, а вот справишься ли ты без нас…?
– Магистр, магистр, – залепетал перепуганный охранник. – Расскажу все, что знаю! Вот только несчастный Геник и впрямь мало что знает. Его приставили сторожить пленников, он это и делал. А куда и зачем – не его ума дело!
– Ну, ты хоть знаешь, куда нас везут? – раздраженно спросил магистр, не слишком надеясь на успех.
– Это знаю. Это все знают. В убежище наше везут, сокрытое, возле западной гряды.
Не дожидаясь приглашения, принц поднялся и, дотянувшись до края плотного тента, едва раздвинул его рукой. В духоту и полумрак повозки ворвался деловой лучик света, принеся с собой несколько глотков свежего воздуха. Аллариан осторожно выглянул за края и увидел ленту проселочной дороги. Холмы по краям подпрыгивали в такт движению, их облезлые склоны – бурые, лишенные зелени – готовились к долгой зиме. Принц совсем не узнавал этой местности; его опыт путешествий был весьма скромным и распространялся не далее, чем пара часов пути в окрестностях Дорниана. Принц поймал себя на мысли, что ему даже нравится происходящее. Он был молод, и, ощущая в сердце уверенность юности, мечтал о приключениях и собственных подвигах. Клетка, воздвигнутая вокруг него его собственным отцом, была с тонкими прутьями, и все же это была клетка. Потому юноша, разумно полагая, что похитители не станут с ним церемониться, не унывал, поневоле испытывая трепет неожиданного путешествия. Обернув свое счастливое лицо, он встретился со взглядом магистра.