– Признайся, – снова умоляющий голос Валейро попадал в самое сердце Кондра.
– Мне нельзя этого делать.
– Не вижу препятствий.
Кондр обрисовал свое положение.
– Возвращение к подневольному положению давно не применяется. На своем веку не припомню подобного случая.
– Не отмененный закон однажды может обрести силу.
– Не в твоем случае.
– Именно мой случай может заставить судью вспомнить об этом дополнительном наказании для отпущенных на свободу, – Кондр упорствовал.
Валейро не мог признать его доводов. Ему было больно видеть лучшего своего подчиненного в таком положении.
Кондра поразила внезапная догадка.
– Вот оно, магическое воздействие на меня, – сказал он.
– Поясни.
– С меня сделали плотнейший энергетический слепок. Его и видела та девушка.
– Настолько плотный, что ощутила его прикосновение и услышала его речь. Магия может очень многое, но не настолько, чтобы сделать живого человека.
– Зайна сказала, что он разговаривал? – изумился Кондр. Прилагая усилия, он повернулся на бок, чтобы лучше видеть Валейро.
– Конечно. Он назвал твое имя. Как же иначе я узнал про тебя?
– По приметам. Я один такой среди младших стражей закона, – улыбнулся Ирин.
– Это уж точно. Мне ни с кем так не тяжело работать, как с тобой.
– Кто ведет расследование вместо меня?
– Аламер Сенар.
– Хороший выбор, – одобрил Кондр.
– Ты лучше.
– Нисколько не сомневаюсь.
– Мне пора принимать его отчет о проделанной работе.
– Конечно.
– Точно не хочешь использовать лекарство?
– Не хочу.
Валейро встал и направился из камеры.
Карника жила в доме плотских утех уже две недели. Жизнь изменилась так круто, что девушка не успела опомниться. Она жила точно во сне, выполняя даваемые ей приказы. Думать об Ошеро Карника себе запрещала даже перед сном. В противном случае слезы наворачивались на глаза. Плакать же категорически запрещалось управляющей Нефалией, когда-то бывшей проституткой, но состарившейся и теперь ответственной за прочих. По приезде Карники в дом плотских утех именно она встретила ее, оглядела с ног до головы и выразила удовлетворение новенькой. Нефалия всегда одобряла выбор госпожи Архем, чьей подневольной оставалась по-прежнему. В женщине пятидесяти семи все еще оставалась привлекательность. Она мечтала стать свободной и получить фамилию. Если не получится выйти замуж, то стать любовницей у нее могло получится. Тогда ее род продолжится и будет свободным.