- Уже скоро, Лианель, - думал
гном, дорисовывая на песке последний знак, - очень скоро…
***
И только Андрей хотел
обнять внука и сказать, что все плохое позади, что все уже
закончилось, как затряслась земля. Сначала это был еле ощутимый
толчок, а затем как будто сокрушительный удар, от которого во все
стороны разлетелась разрушительная волна, прижимающая к земле
деревья.
Из леса раздался громкий
хохот, отзывающийся эхом. Хотя, если подумать, то где бы оно тут
могло отражаться? Затем появилась фигура, замотанная в тряпки.
Глаза человека горели ярким голубым огнем.
- А-ха-ха-ха! – смеялся он, а
затем, резко успокоившись, стал медленно идти в сторону Андрея,
смотря тому прямо в глаза. – Ты должен умереть. Должен!
- Подожди, никак не могу
вспомнить, - проговорил себе под нос чернокнижник, напрягая память.
Где-то он уже слышал это «должен». «Вспомнил» - подумал Андрей, и
его окунуло в омут воспоминаний…
***
- Я должен! Должен, понимаешь?
– кричал Мордок, гном-паладин, пытаясь вырваться из стальных
объятий Бельгинского, который не желал допустить того, чтобы его
друг ринулся в самую гущу толпы демонов.
Был это две тысячи девятый
год, когда во Франции был крупный прорыв демонов, на который
слетелось почти половина всех орденов паладинов. И Андрей полетел
туда, дабы обеспечить своему новорожденному внуку безбедное
детство.
Все проходило вполне гладко.
Он и отряд паладинов планомерно зачищали город, кишащий толпами
низкоранговых демонов. Лучше всех, как всегда, работал Мордок.
Смешной гном, которой был прямо таки талисманом группы
Бельгинского, тогда еще бывшим обычным командиром отряда из
одиннадцати человек. И одного гнома.
Так вот, Мордок крошил бесов
направо и налево, ибо подавал пример своей дочери, которая, как и
папа, пошла в паладины. Он был весельчаком, хорошим бойцом, а
главное – лучшим отцом на свете.
Но потом случилось
непредвиденное. Внезапно ворвавшийся в наш мир демон ранга Тысячник
отделил от остальной группы отряд из пяти человек и одной гномихи.
Мордок кричал и брыкался, когда его со слезами на глазах держали
паладины, не дающие гному броситься в самоубийственную атаку в гущу
демонов, из которой доносились крики боли его дочери.
После зачистки города, Мордок
нашел лишь истерзанное тело. Долго кричал, а потом ушел из отряда,
не сказав ни слова. Больше с тех пор Андрей о гноме ничего не
слышал.