Поездка длилась два дня, все это время он лежал на животе и смотрел лошади под ноги. Дорога была грунтовая и пустынная. Только к концу второго дня стали попадаться люди, но Сашка настолько измучился, что просто тупо смотрел на землю или впадал в забытье. Некоторое облегчение было на привалах, их с Овиком поили и даже кидали куски мяса. Сашка думал, что Овик откажется брать еду из рук убийц родителей, но тот брал и ел, хотя по-прежнему смотрел с ненавистью на врагов. На лошади холод почти не чувствовался, зато ночью Сашка замерзал. Овик, одетый тоже не лучшим образом, мерз не меньше Сашки. Ночью они старались прижаться спинами друг к другу, один бок грелся у костра, а другой застывал. Тогда мальчишки менялись позициями. Но разве так поспишь?
К вечеру второго дня всадники въехали в городские ворота, а еще четверть часа спустя заехали в какой-то двор. Переговорив с человеком – кто он? – привратник или приказчик? – мальчишек сгрузили и занесли в сарай, заперев за собой дверь. Было холодно, зато на земле было вдоволь соломы, дурно пахнущей, но разве от мальчишек не пахло лошадиным потом, дымом костра? Пленники подгребли на середину сарая побольше соломы и постарались в нее зарыться поглубже. Сон пришел быстро.
Утро они, конечно, проспали. Солнце стояло уже высоко, когда отворилась дверь сарая и вошедший человек с коротким мечом на поясе и плетью в руках приказал им выйти наружу. Несмотря на светившее солнце, было сыро и зябко – весна еще только набирала силы. Перед воротами сарая стоял высокий и грузный человек в богатой одежде. Среди стоящих за ним людей Сашка заметил двух воинов, привезших их сюда. Человек, а это, скорее всего, был работорговец, презрительно посмотрел на мальчишек и приказал надсмотрщику отвести их обратно, а сам повернулся к двум воинам.
– Они столько не стоят, – услышал Сашка слова работорговца, прежде чем за ними заперли дверь.
– Нас продадут ему? – спросил он у Овика.
– Наверное. Но он только посредник. Выставят на торги, тогда продадут окончательно.
– А когда будут торги?
– Я не знаю, я же в городе мало бывал, отец редко сюда ездил. А на рабский рынок мы даже не заезжали. Нам в лесу рабы были не нужны.
– А что делают с рабами?
– Не понял тебя.
– Ну, я хотел сказать, что с нами будет, когда нас купят?
– Смотря кто купит. Могут купить на рудники. Там долго не проживешь. Месяц, другой, может больше.