Немцы получили из царской казны на семью по сто пятьдесят рублей и принялись осваивать целинные земли, однако становившиеся на ноги поселения сильно пострадали, а местами полностью были уничтожены опустошительными набегами «киргизов» – азиатскими кочевыми народностями.
Разбои, насилия, разрушения, пленения, рабство… Никого не щадили: ни плачущих грудных детей, которых отрывали от матерей, давили копытами и закалывали копьями, ни женщин, дико при этом завывавших, ни беспомощных стариков. Со свистом, гиканьем и криком забирали разбойники скот, имущество и людей, разоряя зарождавшиеся колонии.
Казалось, набегам не будет конца. Людьми овладел ужас – Бог был не с ними. Разбегались – на земли Отцов и Дедов… Многие исчезали бесследно.
Приостановить разбойничьи нападения удалось при поддержке правительства. Возвращаться на Родину не разрешали, и уцелевшие немцы принялись осваивать пустовавшие девственные земли. Заботясь о сохранении обычаев, нравов, религии и культуры, строили церкви, дома, школы – учились мирно сосуществовать с людьми других национальностей: русскими, украинцами, уральскими казаками, калмыками, казахами…
Но наступил 1782 год – год, оставшийся в памяти колонистов более чёрным, нежели нашествие «киргизов». Боясь новой пугачёвщины, правительство уравняло немцев с «подлыми рабами-холопами» – бесправными крестьянами. Указ был бы правомочным, если бы не существовавшее крепостное право, а пока – у «подлых» крестьян земли оказалось больше, чем у колонистов, выплачивать долги родителей-прародителей немцы были не в состоянии.
Как укорачивается цепь от выемки звена, так от физических и нравственных унижений вымирали колонии с остававшимися в них людьми, и начался массовый исход немцев в Канаду, Америку, Бразилию. Кто знает, сохранились бы они в России, если бы в 1797 г. по указу императора Павла вновь не была учреждена «Саратовская Контора опекунства иностранных».
Новое столетие открыло новые возможности рассчитаться с долгами и вернуть Короне деньги, потраченные на переселение. Мариенталь превратилось в уездный центр – зажиточное и красивое село.
16 июля 1868 года в семье Иоаннеса и Барбары Шнайдер (урождённой Шёнбергер) родился сын. Имя, которое ему дали, было привычно для немецкого и для русского слуха – Пётр, Пётр Иванович.