– Да, украли! – соглашается он.
– Я нашла их в мусорном ведре. Порезаны на мелкие кусочки.
– Не я резал штаны! Это враги!
– Ну ладно, штаны. Но зачем ты порезал простынь?
– Какую простынь? – по-детски удивляется дедушка.
– Голубую простынь на резинке, что я постелила тебе вчера.
– Она была безобразной.
– Простынь? Безобразной? – еле сдерживаю смех. – Значит, ты признаешь, что порезал её?
Молчит. Соображает. Что-то придумал, говорит:
– Послушай, это мои штаны. Я их купил. Отдал за них деньги. Имею право.
– А простынь моя. Я её купила. Она на резинке, чтобы не сворачивалась, специально тебе её постелила. Эх, дедушка!
– Мне не понравилась. Безобразная, непонятная какая-то.
– Вот поэтому ножницы я тебе пока не отдам.
Аргумент про деньги действует на дедушку убедительно. Уходит.
Кухня. Спустя два часа.
– Кто-то украл мои ножницы…
Дедушка думает, что мы его работники. Он так и говорит:
– Сегодня ты хорошо работаешь! Молодец!
Я знаю, как ему угодить: достаточно положить в еду сахар.
– Ты золотая, Мария! Когда ты здесь, мне хорошо, я всем обеспечен.
– Приятного аппетита, дедушка!
Но не всё так радужно. Дедушка меня побаивается, потому что я запрещаю ему самостоятельно брать еду.
– Дедушка опять ночью хозяйничал в холодильнике! – говорю мужу.
– Да? Что на этот раз?
– Стащил котлету! Мне не жалко, просто она… Сырая.
– Как? Ты уверена?
– Я вчера делала котлеты. Часть пожарила, а часть положила в холодильник. Смотри, тут и след от неё остался!
Показываю мужу след от пропавшей котлеты.
– Может, откусил и выбросил? – удивляется муж. – Не мог же он не заметить, что котлета сырая?
Смотрим в мусорное ведро и вокруг. Ничего. Значит, точно съел.
– И масло сливочное откусил! – продолжаю я ревизию в холодильнике.
– Что-о-о?
– Смотри, прямо с обёрткой!
На закрытом брусочке масла отчётливо видны следы зубов. И части фольгированной бумаги не хватает.
– Как ты думаешь, ему не станет плохо от блестяшки?
Тут в дверях появляется дедушка. Как всегда, неслышно из-за тапочек.
– Доброе утро! – бодро произносит он.
– Доброе утро, дедушка! – хором отвечаем мы.
Выглядит он вполне здоровым. Ни фольга, ни сырая котлета ему, видимо, не повредили.