– Не подходи ко мне, женщина.
– Всё пройдет быстро. Тебе даже не нужно ничего делать.
Сильвия разрезала рубашку у меня на руке и полоснула кинжалом. Я замычал, сдерживая боль. Капли крови капали на пол, словно стрелки часов отбивали мои последние минуты. То же самое Сильвия проделала и со своей рукой, окропляя белую рубашку алыми пятнами, а затем скрепила наши руки в замок.
– Моя кровь – твоя кровь. Ты служишь мне, а я – тебе. У нас одна цель и один путь. Пока бьются наши сердца, клятва нерушима. Hit et nunc. Anima ad animam.5
Я почувствовал, как кровь Сильвии потекла в мои вены, и как моя кровь стремится слиться с её телом. Клятва была скреплена. И Анна меня отпустила. Я ощутил легкость в теле, даже воодушевление, прилив сил. Кровь Сильвии бурлила в венах и придавала желания жить. По телу разливалось тепло, схожее с тем, что мать дарила, обнимая меня в детстве. Но все эти чувства меркли на фоне того, как я был зол на эту женщину и на всю эту ситуацию.
Рана на руке как по щелчку исчезла, только кровавые лужицы и порванная ткань напоминали о совершенном ритуале.
– Зачем ты это сделала?
– Все мои люди приносят эту клятву. Вокруг столько убийц, а я – очень неудобный для многих человек. Не бойся, это лишь для моей безопасности и не более. Потому что если они найдут меня, и не дай бог убьют – вы все отправитесь вместе со мной прямо в царство Акдаса.
– И принц тоже принес тебе такую клятву? – я почти прорычал на неё.
Сильвия поднесла указательный палец к губам и задумалась.
– Нет. Я до этого додумалась только, когда стала главой клана, а мой отец не владел… – Сильвия осеклась и замолчала.
– Магией? Ты хотела сказать магией? Говори уже.
– Думаю, слишком много уже было сказано сегодня. Проводите его назад в каюту, – она махнула в сторону двери. – После такого потрясения ты скоро испытаешь очень сильную усталость, так что советую выспаться, ведь завтра мы уже прибудем в Сайлос.
Анна схватила меня буквально за шкирку и вытолкала из каюты быстрее, чем я смог что-то сказать. Морской воздух ударил в лицо, наполнил свежестью легкие. Я ловил на себе всё те же презрительные взгляды дамы Клары. Каждый шаг до каюты давался всё тяжелее. Как и сказала Сильвия, я начал испытывать неимоверную усталость, ноги буквально деревенели и отказывали, руки налились свинцом и висели по бокам, глаза слипались и я почти не видел дороги.