Туше.
– Пошли, дорогое ты моё удовольствие, – притягивая её за талию, увожу следом за небольшой группкой, семенящей следом за Барином.
Обходим подиум с пилонами и, зайдя за барную стойку, возле которой всегда почему-то царит особый ажиотаж, скрываемся в дебильном лабиринте служебных помещений.
Тут натурально чёрт не только ногу, но и шею сломит – слишком петляющий узкий коридор и непонятно куда ведущие из него резкие повороты. Некоторые заводящие в прямом смысле в тупик. В стену. Без каких-либо опознавательных знаков.
Если по неопытности забрести сюда без провожатого, заблудиться будет как нехер делать, но мы с пацанами тут давно как у себя дома, так что проблем не возникает.
Проходим рядом кухней, провонявшей подгоревшим маслом из фритюрницы, где "великие" повара с Ближнего Востока, побросав тлеющие бычки в банку из-под консервы, торопливо начинают изображать видимость бурной деятельности.
Такие смешные, я не могу. Как переполошились-то при виде начальства, вот только Барин, а именно он, собственно, владелец данного заведения, едва ли вообще их заметил.
Проходим до самого конца коридора, привычно обтекая шатающиеся металлические стеллажи с продуктовыми поставками, где уже нет ни намёка на лоск главного зала.
Сплошняком голые бетонные стены, обколупавшаяся побелка и потрескивающие потолочные лампы советских времён. А, ну и лестница, не видевшая ремонта с момента постройки доходного дома.
Спускаемся по ней вниз, на первый этаж, тормозя возле запертой двери. К этому моменту, конечно, ни музыки, ни шумов с кухни уже не слышно. Ничего не слышно, кроме цокота каблуков девчат.
Проворачивается ключ в замке и, наконец, оказываемся в личном кабинете Барина. Обустроенного со всеми удобствами, но без понтов. Никакого красного дерева и позолоты – чистейшее бюджетное дээспэ.
– Телефончики выключаем и сюда скидываем, будьте добры, – Туз протягивает Марьяше и поцу, которого я, честно говоря, впервые вижу, так как тот протеже Грека, коробку. Обычную, картонную. В ней, по-моему, какая-то канцелярия раньше была.
– Зачем? – напрягается пацан.
– Правила конфиденциальности, – отзывается Барин, занимая место за рабочим столом, где кроме планшета и пульта от телека ничего не лежит. – Хочу, чтобы разговор остался приватным. Будете уходить, вам всё вернут, не переживайте.