Сенсацией стало и возвращение бесценной псковской иконы Покрова Пресвятой Богородицы. Она фигурировала в выставочном каталоге уже в 1970 году, но Министерство культуры РФ только в 1998 году озаботилось ее поисками. «Нашлась» икона у девяностолетней дамы в Берхтесгадене.
Можно рассказать еще о множестве случаев возвращения произведений искусства. Все такие рассказы включают перипетии военной истории, которые теперь уже зачастую почти невозможно распутать. Если верить рассказам немецких солдат, на оккупированных территориях нередко иконы «приобретались» на процветавшем (хотя формально и запрещенном) черном рынке; священники получали иконы в качестве «благодарности» за крещения; врачам могли заплатить образами или произведениями народного творчества за медицинскую помощь. Кто-то утверждал, что «спасал» исторические фотографии, вазы или акварели «в последнюю минуту из огня» или из «затопленного подвала». Повествования всегда следуют одним и тем же шаблонам. Границы между грабежом, корыстным использованием чужого бедственного положения и незаконной «покупкой» были очень зыбки. Очевидно, однако, что солдаты-оккупанты не осознавали неправомерности своих действий. Сам факт, что и сегодня подобные находки не редкость, подтверждает предположение, что присвоение имущества в частном порядке военнослужащими вермахта было обычным делом в годы войны. На этом фоне люди, которые возвращают награбленное, желая «привести это дело в порядок» или загладить вину за то, что натворили их «отцы» и «деды», пишут новую главу истории.
В то же время эти поступки привлекают внимание к той стороне войны, которая очень медленно осознается немецким обществом, а именно – к хищению немцами произведений искусства на оккупированных территориях Советского Союза5. Авторы книги поставили перед собой задачу показать и проанализировать эти массовые хищения на примере музеев пригородов Санкт-Петербурга – Петергофа, Царского Села, Павловска, Гатчины – и городов-музеев Новгорода и Пскова6. Но чтобы стали понятны масштабы и значение того, что там происходило, необходимо вначале несколькими штрихами очертить историческую канву.
1. СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В 1918–1945 ГОДАХ
Близость в противоположностях
Вряд ли мы найдем два народа, которые считали бы себя столь близкими, как русские и немцы, и при этом с таким ожесточением сражались и убивали друг друга в двух мировых войнах. Эта связь между близостью и смертью не перестает поражать. С XVIII века философские школы одной страны оказывали влияние на интеллектуальный мир другой. Русская литература нашла свое место в немецкой, и наоборот. Художники двух стран поддерживали друг с другом оживленные контакты. Если на государственном уровне после Наполеоновских войн сначала королевство Пруссия, а затем Германская империя и царская Россия заключали между собой военно-политические союзы, то на социальном уровне с конца XIX века русские революционеры черпали идеи у своих немецких учителей – от Карла Маркса до Карла Каутского. Ленин и его соратники не мыслили мировую революцию без Германии. Но существовал между двумя народами и мощный потенциал обид, национальных предрассудков, который, как показала Первая мировая война, легко мобилизовать, что и привело к гигантским и неконтролируемым последствиям.