Рука сама хватает вилку, и в следующее мгновение она уже торчит из шеи моей жены, выпуская алые струи крови. Или лучше сказать – охристой краски, которая штрихами абстракциониста заливает белую скатерть, кресло, шахматную плитку под ногами… Мэри с хрипом хватается за шею и падает на пол. Зал с ужасом замирает, после чего раздаются женские крики и растерянные голоса. Я откидываюсь на спинку кресла и понимаю, что наконец-то в этой затянувшейся фальшивке реальности сделал хоть что-то настоящее. Теперь осталось лишь ждать пробуждения и надеяться, что оно будет не ложным.
Разумеется, я сразу распознал подделку. Но не по штрихам, кракелюрам или слоям краски, а по контексту: так не бывает, чтобы в один день вернулась жена и тут же появилась новая работа. И уж конечно реальность слишком тривиальна и предсказуема, чтобы я смог посреди кафешки убить Мэри. Вот он, последний аргумент в пользу того, что я сейчас сплю.
Безумие крепчает, и спустя полминуты я уже сижу под дулом пистолета. Кажется, этот тип с зализанными волосами кричит что-то вроде: «Только тронься с места! Ты у меня под прицелом, гнида!», но это не точно. В любом случае, мне все равно. Мое пробуждение произойдет раньше, чем он успеет нажать на свой искусственный спусковой крючок. И пусть хоть задохнется потом от ненависти к себе, когда сюжет поменяется и меня не станет.
Впрочем, почему бы мне не приблизить переход в реальность? Стиляга сам в жизни не сделает этого, полиция тоже, пока я безоружен. Нужно брать инициативу в свои руки. Одно ловкое движение, и пистолет уже у меня. Все, кто на расстоянии шага, ахают и пятятся назад. Но я не собираюсь шмалить по сторонам в десятки собственных ипостасей. Зачем поедать пешек, если есть король?
Мэри давно заждалась в другом сне. Надеюсь, там сюжет получше. Я иду.
Свидание со Смертью
Смерть должна быть непременно женского рода, по причине всеобъемлющей своей жестокости или – если угодно – непреходящей символики лона, земли, как дополнение и развитие, с иной стороны, принципа жизни, плодородия, материнской почвы и так далее.
Патрик Зюскинд. «Контрабас»
– Похоже, мои часы спешат. – Пока Марк рассматривал интерьер мексиканского ресторана, сочетавший в себе мрачную загробную атмосферу храма ацтеков с забавными деревянными кактусами в сомбреро, незнакомка в красном повесила на спинку стула пальто и бесцеремонно бросила на стол сумочку. – Не подскажете, который час, Марк?