– Папа? Что случилось? – с тревогой поинтересовалась она. – Добрый день, архимаг Крайтон, – вспомнив, что не поздоровалась с хозяином кабинета, приветливо улыбнулась седовласому Магнусу Крайтону
– И тебе доброе утро, Пелагея, – пряча усмешку в густой бороде, поздоровался ректор. – Господин Клоуз прибыл, чтобы поздравить тебя со сдачей последнего экзамена. Ну, не буду вам мешать, – мужчина начал вставать из-за рабочего стола.
Архимаг Крайтон крайне неохотно оставлял в своем кабинете посетителей, но в этом случае был готов сделать исключение. Фердинад Клоуз не только граф и отец лучшей студентки, но и первый советник короля человеческого государства Леонсиса 14.
– Останьтесь, господин Крайтон, – неожиданно произнес Фердинад Клоуз. – Ваше присутствие будет нелишним.
– Как скажете, – пробормотал архимаг, вновь усаживаясь за стол.
– Присядь. На ногах правды нет, – взглянув на дочь, Фердинанд скупо улыбнулся.
Наблюдая за тем, как Пелагея аккуратно присела в соседнее кресло, он прищурился, а после едва заметно поджал губы: разговор предстоял непростой.
– У тебя осталась только преддипломная практика и написание диплома, – не отводя взора от дочери, негромко сказал Фердинанд. – С практикой всё в силе. Будешь проходить во дворце, – он примолк на миг и проникновенным тоном добавил: – Получишь диплом, а что дальше? Ты думала?
– Конечно, – не скрывая удивления, Пелагея смотрела на отца. – Ты же знаешь. Я хочу быть целителем. Всегда это говорила…
– Видишь ли, дочь, – Фердинанд бесшумно побарабанил пальцами по подлокотнику кресла, – Твоё желание помогать страждущим очень похвально. Но ты графиня! – пафосно воскликнул он и сурово посмотрел на девушку – Лечить понос у обычных людей… Не такой жизни я желаю для единственной дочери. Совсем не такой, – нахмурившись, мужчина не отводил от дочери сурового взгляда.
– Почему понос? – изумилась Пелагея. – Я многое умею…
– Я не сомневаюсь в твоих способностях, – быстро отреагировал Фердинанд. – Но прошу не забывать о своем статусе. Ты дочь графа и советника короля.
– Папа, – Пелагея чуть подалась вперед. – Да, что случилось-то?! Ты мне никогда не запрещал заниматься целительством. Я всегда говорила, о чем мечтаю… Ты же знаешь, зачем я в Академию пошла учиться, – она с тревогой смотрела в его глаза, искренне не понимая, что случилось. Прежде отец не то чтобы сильно одобрял её мечту, но ведь и не препятствовал в отличие от матери: та категорически запрещала.