– Ну как же, вы теперь в ответе за учебу друг друга.
– Про это нам тоже говорили, но я не думала, что эти слова надо воспринимать так буквально… То есть я ему принесла в ведомость пять, а он мне минус два?
– Увы, но это так.
– Но ведь у других первокурсников нет напарников, мы в неравных условиях! Вдруг я за счет напарника опережу однокурсников по баллам и незаслуженно получу стипендию?
– Раньше у нас не было пар первого курса и третьего, и в твоих словах есть логика. Но ректор поставил тебя в пару к Фабиану, так что он понимал, что привилегий в баллах ты не получишь…
– То есть плохие оценки – это правило для Фабиана, не исключение? Как он вообще учится?
Тетушка Мо ничего не ответила, а вот ее сочувствующий взгляд был очень красноречив.
– Неееет, – простонала я, понимая, что о стипендии можно забыть.
Пятничное утро никогда не было для меня каким-то особенным. Может быть потому что в приюте в любой день недели на завтрак будили к семи, и если у нас не было уроков, их заменяли работой и помощью старшим.
Однако в академии отчетливо чувствовалось приближение первых выходных – студенты были более веселыми, расслабленными, да и преподаватели мечтательно предвкушали два дня без глупых вопросов.
Я весь день думала, у кого-бы спросить про ведомость, даже хотела к ректору сходить, но вовремя поняла, что он последний человек, кому надо жаловаться на недоработки Фабиана.
В итоге я благоразумно решила дождаться дополнительного занятия с профессором Керлом, которое стояло сразу же после основных уроков.
Дайнисон Керл ждал меня в просторной аудитории, расположившись за массивным столом и проверяя студенческие работы.
– Энри, рад, что вы вовремя. Проходите. Как у вас успехи? Сжимали камушек? Выучили теорию?
– Да, профессор.
– Тогда расскажите мне…
Меня гоняли по теории минут десять, и только убедившись, что я действительно ее выучила почти наизусть, перешли к практике.
– Что ж, я рад. Если бы вы оказались неготовой, я бы отменил наши занятия.
– То есть вы на это надеялись? – не удержалась я.
– От чего же?
– Ну как… Вы бы отказались и освободили себя от лишней работы.
– О нет, мне интересно заниматься со студентами, которым это нужно. А теперь что по поводу практики? Вы тренировались с камушком?
Я действительно тренировалась – и в кафе у тетушки Мо, и в комнате перед сном. Причем тренировки в комнате очень не нравились двери (хотя ей в целом мое пребывание в академии не нравилось, но занятия особенно выводили ее из себя).