Славик, сообразив, наконец, из-за чего весь сыр-бор, схватил доллары чуть раньше, чем цепкая ручка Светы, получил костылем по бедру и выскочил из опасной зоны.
– И на хрена ты этим мажорам деньги отдаешь? Пусть, козлы, за моральный ущерб платят?
– Вот как? – с интересом спросила девушка, беря банкноты и небрежно пряча из в задний карман. – мы вам еще и заплатить должны? За шишку, которую она мне поставила, и локоть, который ты Виталику повредил?
«Интересная какая барышня – подумал Славик – похоже, она-то как раз совсем не обижается»
– Ничего страшного с вашим другом не произошло. Так, слегка потянул связочки. А мог бы…
– А мог бы? – живо заинтересовалась девушка – что ты бы мог?
– Все, что угодно. Сломать руку в трех местах, ногу, шею, почки отбить и так далее…дурное дело не хитрое…
– О… так, может, правда, это мы вам должны за ваше великодушие заплатить? Я, так сказать, ваша должница? И если вы деньги не принимаете, может быть, в следующий раз мне с коньяком прийти?
– Приходите – пожал плечами Слава.
– С волыной я в следующий раз сюда приду…как я машину вести буду? Ммммм…
Простонал Виталик – бледный, в мокрых не только от лужи штанах, он косился на Славу с откровенным страхом. А вот девушка, казалось, с трудом сдерживала озорную радость.
– Ничего, Виталик, ничего, зайчик мой, я сама машинку поведу. Пусть твоя ручка заживет… сутки – трое, говорите?
Она села за руль, закусив губу, чтобы скрыть улыбку, резким взмахом отбросила назад волосы – и, неожиданно подмигнув Славе, включила зажигание.
* * *
И Славик постепенно втянулся в охрану дома престарелых – точнее, влился в неторопливый, медлительный, сонный режим, растворился в потоке вязкого времени. Проблем не возникало никаких.
Правда, первые дни поварихи, которые одинаковы во всех государственных учреждениях, попытались было поднять шум из-за лишних ртов в их столовой. Но однажды Слава взял у директора ключи от черного хода – и к концу рабочего дня он, конечно же, оказался заперт. Поварихи, изощряясь в ругательствах, двинулись к парадному. А стоящие возле наглухо запертых стальных дверей молодцы с непроницаемыми лицами выразили желание поближе познакомится с содержимым раздутых тяжеленных сумок. Поварихи заорали было о неприкосновенности личности – на что охрана смиренно предложили вызвать наряд из ближайшего отделения.