Внутри было какое-то опустошение. Но эту пустоту с огромной скоростью наполняла злоба, которая сочилась из моих глаз, рта, даже из-под ногтей. Казалось, в таком настроении я могу убить человека взглядом, словом или прикосновением. Поэтому по пути домой я старалась ни с кем не разговаривать и ни на кого не смотреть.
Омерзение к миру расщепляло меня на молекулы, и стоило огромных усилий играть комедию, вернувшись домой.
Сославшись на сильную усталость, я попросила домашних меня не трогать и занималась своими делами, забросив учебу к чертям собачьим. Чему быть, того не миновать, и будь уже, что будет! Лучше пустить все на самотек, чем прилагать еще какие-то усилия к получению этого сраного зачета. Да, это мой последний шанс, и если я его упущу, то последствия будут катастрофическими. Ну и что? Один раз живем – один раз умираем. А я – уже наполовину мертва.
Дома думают, что я давно все сдала и закрыла сессию, и если обман раскроется, а он рано или поздно раскроется, я глубоко сомневаюсь, что меня простят. Только Ольга от меня не отвернется, да еще, думаю, Вера Алексеевна. Каким родителям нужна неудачница дочь? Точно не моим.
5. Электромагнитное взаимодействие
Взаимодействие между заряженными частицами называется электромагнитным, т.е. они притягиваются друг к другу со страшной силой.
В решающий день, по пути на учебу, я все-таки поддалась уговорам совести и повторила кое-что к зачету.
Это был первый день, когда я хотела, чтобы пары шли как можно медленнее. Но по закону подлости занятия пролетели, словно длились полчаса, а не полтора, и момент расплаты за недопуск близился неумолимо. Меня начало трясти.
К одиннадцати часам наша фантастически невезучая четверка неохотно подползла к кафедре в ожидании палача и страшного суда. Меня от дрожи спасал только Валера, его присутствие успокаивало в большей мере, чем что-либо еще. С этим человеком, сколько мы учимся вместе, вечно в какой-нибудь жопе беспросветной вдвоем остаемся. Напару Вернера сдавали, античную литературу, Возрождение – тоже в последние сроки. Два сапога пара, как нас любя называли.
Валеру трясло не меньше моего, хотя он в целом куда более спокойный и самоуверенный. У всех играли нервишки, но Галя и Полина сидели молча, стараясь не подавать виду, а вот мы с Валерой не могли остановить словесный понос, я еще и по коридору туда-сюда маршировала. Давненько мне не было так страшно.