Улица перед библиотекой была залита солнцем; на карте оставались последние три тысячи рублей. Шаркая и бормоча что-то себе в усы, из библиотеки вышел старый писатель Евгений Солнцев. Бесцеремонно взобравшись на каменные перила, на крыльце сидела худенькая белокурая девушка; дед Женя не узнал в ней Аниту.
– Дед! Дедушка!
Писатель, уже почти прошедший мимо, резко обернулся и удивленно приподнял густые брови.
– Ба!
Дедушка с внучкой поздоровались и обнялись.
– Как ты выросла, Аничка! Какая ты хорошенькая!
Девочка потупила взгляд и поджала губы; что-то темное зашевелилось внутри, когда она почувствовала неприятный запах старческого тела. «Фу, – подумала она, – почему старики не моются? Надеюсь, у него дома не пахнет так же, как я там буду жить?». Она не знала, как приступить к своей просьбе, так что решила спрашивать в лоб:
– Дедушка, мне нужна помощь.
– Конечно, Аничка, все что угодно, – засуетился писатель, и губы его почему-то задрожали.
– Мне негде жить. Можно я поживу немного у тебя?
Губы дедушки перестали дрожать, а выражение лица сменилось на какое-то мрачное. Он растерянно развел руками и медленно проговорил:
– Боюсь, Аничка, это невозможно.
Казалось, пояснять он не собирался, так что пришлось уточнять самой:
– Почему?
– Понимаешь, Аничка, мне… У меня негде.
Анита разочарованно вздохнула и отстранилась от старика.
– Ладно. Я пойду тогда. Пока.
Уходя, девочка не видела, как на глазах деда заблестели слезы. Впрочем, заплакать была готова и она сама – от обиды, несправедливости и злости. Как цинично и неблагородно! Оставить родную… Ну, или не родную внучку на улице, когда у самого шикарная двухкомнатная квартира почти что в самом центре Москвы.
– Вот сукин сын!
Разочарованная Анита вернулась к себе в гостиницу и горько расплакалась. Теперь вариантов точно не было: до тридцатки, которую брат пришлет десятого мая, еще больше недели; а, может, и не пришлет, узнав, что ее выперли с учебы. Если бы только дед согласился ее приютить или дал бы ей денег! У него их должно быть много, он же писатель. Писатели – богачи, все остальные люди работают.