– Олеся я, – едва слышно шепчу, но заметив приподнятую бровь врача, быстро поправляюсь. – Олеся Сергеевна.
– Послушайте, Олеся Сергеевна, я понимаю, что вы сейчас в глубоком шоке. Вам нелегко принять диагноз. Но я хочу вам сказать… – мягко говорит психиатр, голос мужчины становится совсем другим. Ласковым и сочувствующим. Надо же… И вовсе вы не бессердечный. Сеточка неглубоких морщинок лёгкой паутинкой разлетается от глаз ещё очень молодого парня. Просто уставший и очерствевший. Человек каждый день пропускает через себя слишком много горя. Издержки профессии. Наверное. И всё равно, странный какой-то! Не от мира сего. Другой!
– РАС это не приговор. Есть лечение и реабилитации. Интенсивные терапии, – врач протягивает мне небольшую визитку. – Возьмите. Это центр помощи для особенных детей. Позвоните, когда отойдёте от шока.
Я осторожно беру белый бумажный прямоугольник и выдыхаю единственный вопрос:
– Скажите… А Тимофей сможет стать нормальным?
– Я не экстрасенс, Олеся Сергеевна… Всё зависит от глубины болезни и ваших усилий, – взгляд мужчины снова становится равнодушным. – Следующий.
Я безвольно выпадаю в коридор. Ноги и руки нервно трясутся, а спящий малыш прижимается и тяжело посапывает. Бедный ребёнок настрадался сегодня… Уморился. С трудом выползаю на улицу. Яркое майское солнце встречает нас тёплыми лучами. Солнечные зайчики скачут по асфальту. Ласковый ветерок шелестит в нежно-зелёных кронах только что распустившихся берёзок. Сладкий аромат сирени и черёмухи чарующей дымкой окутывает город. Нарядные девушки бегут по улочкам, стуча каблучками. Бесшабашные мотоциклисты гарцуют по проспекту, показывая всю прыть мощных движков. И даже вечно мёрзнущие бабушки сняли шерстяные вязаные шапки и тяжёлые пальто. Весна у всех снаружи и внутри. Кроме меня. На сердце вечная мерзлота и боль. Я слышу музыку и счастливый смех. Наверное, парк уже открылся… Парк Гагарина, любимое с детства место. Американские горки, ракушки, батуты и колесо обозрения. Господи… Как же я мечтала отвести Тиму в это сказочное место. Забудь! Всё. Ничего уже не будет. Слёзы отчаяния застилают глаза. Нет, не сейчас! Поплачу дома!
Ищу взглядом нашу машину. Больничная парковка всегда полностью заставлена. Иногда родителям приходится наворачивать несколько кругов, прежде чем освободится хоть какое-то местечко.