– Привет, лоботрясы! – улыбнулась нам женщина, снимая перчатки и аккуратно их складывая.
Галочке было уже далеко за пятьдесят, но называть ее по имени отчеству язык не поворачивался ни у кого. Тонкая, элегантная, всегда с аккуратным макияжем и хорошим настроением. Галочка была душой компании и отличным специалистом, таких страшно потерять и невозможно найти.
– Балкаров, ты хочешь как всегда все и сразу! Но более подробно смогу рассказать после экспертизы, – открыто улыбнулась она.
– Ну ты же профессионал! Хоть предварительно…
Женщина лишь возвела глаза к небу.
– Предварительно смотри сам. Ножевые ранения предположительно тем же орудием, что и в первом случае. Рядом мягкий медвежонок с закрытыми шарфом глазами. Да-да, он опять кричит: “Я люблю тебя”. По мне уже достаточно оснований для объединения двух дел под один колпак…
– Согласен с тобой, моя золотая. Когда ждать результаты ?
– В лучшем случае завтра к обеду. Это я могу себе позволить всю ночь работать, а в лаборатории у всех семьи и дети малолетние. Так что никто там моих образцов не ждет.
– С твоим опытом ты уже и сама их можешь проводить.
– Могу, но не буду. Так что идите отдыхать, парни. Чувствую, это последняя спокойная ночь, пока мы эту гниду не поймаем.
Я тоже так думал. Поэтому доехал с Карасем до отдела, но заходить не стал. Попрощавшись с напарником, сразу направился на стоянку к своему байку.
Весна еще была ранняя. Март только вступал в свои права, но в воздухе уже чувствовалось тепло, да и у нас на юге климат был более лайтовым. Так что я почти всегда разъезжал на верном боевом коне. Он ни раз выручал меня в погонях. Пока все стояли в пробках, я маневрировал и успевал там, где мои коллеги на машинах не могли проехать.
Домой поехал специально окольными путями, чтобы проветрить голову, да и подумать надо было. Скорость и адреналин всегда заставляли мозги работать, но сейчас я был в недоумении. Серийные убийцы раньше мне встречались только на страницах книг и в фильмах. Все это были в основном вымышленные персонажи, не считая тех, которых мы изучали в институте. Но этот случай был каким-то не таким. Что-то меня смущало, но что, я понять не мог.
Мысль постоянно ускользала от меня. Решив, что утро вечера мудренее, направился к дому.
Мой дом – моя святыня. Когда я переступал порог дома, работа оставалась позади. Дома я был отцом и старался уделить время дочери.