Двумя часами позже я обрела статус писателя, чьи книги теперь стоят на витрине книжного магазина. Стоило только отодвинуть свою гордость, натянуть улыбку и из гадкого утёнка превратиться в обольстительного лебедя. Мне пришлось всех обмануть: хозяина книжного, своих друзей и себя. Мне пришлось поверить в сказочного персонажа, которого я создала из себя, и я поверила в него так сильно, что никто и не заметил подмены.
Перед визитом в книжный я выпила рюмку коньяка, потом вторую, выкурила три сигареты. А после почистила зубы с такой силой, что мои дёсны закровоточили. Я нанесла на себя лучший парфюм, надела белую шёлковую блузу и собрала волосы в пучок на затылке. Тогда Никита подошёл ближе, осудительно взглянул на меня и расстегнул две верхние пуговки на блузке, а после растрепал мой пучок и выдернул из него две кудрявые пряди. После он достал из коробки книгу и сунул её мне в руки.
– Не прячь себя, – сказал он.
Потом мы позвонили Богдану, и он тут же примчался за нами на своей повидавшей жизнь машине. Оказалось целым испытанием вместить четверых человек в его старую тойоту, которая была и без того забита художественными атрибутами. Так с нами ещё ехал мольберт, чемоданчик с краской, два холста А3 размера и моя тревожность. Последняя занимала больше всего места.
Санкт-Петербург, «Книжная лавка»
Перед тем как попасть внутрь, я какое-то время нервно мялась у витрины магазина, но в итоге просто открыла дверь и вошла. Не знаю, что со мной случилось в тот миг, но вошла я уже другим человеком. Я сказала владельцу, что впечатлена его вкусом на книги, обронила пару фраз об интерьере. К слову, интерьер и вправду мне нравился, здесь я не соврала. Мужчина лет сорока был польщён моими словами, возможно, поражён красотой, которую Лип выставил наружу. Чувствовала я себя последней сволочью, ведь презирала таких, как этот седоволосый в мятой ситцевой рубахе. От него пахло по́том и типовым мужским ароматом «Дыхание свежести» или «Голубая лагуна». Он всё время отпускал заготовленные им ранее фразочки и был особо горд собой, считая, что я сочту его отрепетированное красноречие привлекательным и уместным. Я была не в восторге от мысли, что отдаю свою книгу в место, которым владеет высокомерный сноб. И всё же шла на это, ради мечты, которая всё никак не могла сбыться.