– Из глубины леса! – Ганыкин показал вправо.
– Здесь везде глубина, – устало хмыкнул Миккоев.
Он в лужу не проваливался, а ноги все равно мокрые по колено.
– И медведи! – Ганыкин вдруг надвинулся на участкового.
– И медведи, – кивнул тот.
– Ни одного не видел! Сколько прошли, ни одного медведя! Ни одного волка!
– Ни одной пропавшей Варвары! – с усмешкой дополнил Кирилл.
Но Ганыкин его как будто не услышал.
– Ты чего нам голову морочишь, капитан? – наседал он. – Здесь Карпову где-то убили! Здесь! И дочь ее здесь где-то прячут! И ты знаешь кто! Знаешь, но покрываешь преступника!
– Ганыкин! – одернула Ольга.
Но оперативник не реагировал, более того, сунул руку под куртку, выхватил пистолет, передернул затвор, а Миккоев направил на него ружье.
– Охолонись, майор! Не знаю я ничего!
– Завел нас черт знает куда! – не унимался Ганыкин.
– Я завел?!
Ганыкин завис, как боксер, пропустивший удар в последнее мгновение боя. Неужели вспомнил, кто кого куда завел?
– Давай обратно! – резко сказала Ольга.
Она почему-то смотрела в заросли можжевельника, над которыми высилась стена из елей и сосен. Но туда же смотрел и Кирилл, ему казалось, что в зарослях кто-то есть, стоит, наблюдает за ними, взгляд тяжелый, пронзительный.
– А как же Варвара? – не согласился с ней Миккоев.
– Так мы ее не найдем, – удивленно глянула на него Лежнева.
– Вправо пойдешь – медведя найдешь, а если влево… – загадочно улыбнулся Миккоев.
– Капитан, ты чего? – Ольга подозрительно глянула на него.
Уж не тронулся ли он умом на нервной почве?
– Я вот смотрю, грязь на штанине товарища майора. Обычная грязь. А у Карповой грязь была не совсем обычная. Красная с розоватым оттенком. Локтем о скалу оперлась, реку, наверное, переходила.
– О скалу, локтем?
– Красная глина, очень древняя, девонской эры. Она у нас красная с розоватым отливом. И только в одном месте. На границе соседнего участка.
– И реку там переходят?
– Ну да, вброд… Возможно, Карпова ваша с Капищей шла.
– Капище?
– Деревня такая. На месте древнего капища. Деревни давно уже нет, а капище есть…
– И кто там кому поклоняется?
– Не знаю… – хмурил брови капитан. – Вряд ли Карпова там кому-то поклонялась…
– Может, за дочку просила?
– За дочку в церкви просят… Не. Передумал. Нечего ей там было делать.
– Может, нам там дело найдется? – спросил Ганыкин.