– Да, матушка, покои удобны, благодарю, – обернулся через плечо молодой человек, – я провожу свою супругу и ненадолго оставлю дом. Дела.
Эмма моментально окаменела, но улыбка продолжала гулять на ее губах.
– Что за дела?
– Ничего особенного, матушка! Я отдам фолиант своему другу Альбедо и вернусь к ужину. Сестрица приедет?
– Да, к семи они будут тут, – сдержанно произнесла Эмма.
Мы поднялись по кремового цвета лестнице из мрамора с балюстрадой и начищенными до блеска перилами.
– Я попрошу принести тебе перекус и после отдыха, жду тебя к ужину, – проговорила женщина и бросила колкий взгляд на сына, – не опаздывай.
Кивнув Эмме, которая поторопилась по коридору, видимо в свои покои, располагающиеся с другой стороны лестницы, я последовала за Арнасом.
Молодой человек расслабленной поступью, прошествовал вперед, пока я плелась сзади, ощущая себя не в своей тарелке.
Легкие туфли проваливались каблуками в мягкий пушистый ковер, пока я поддерживала подол платья и ощущала неловкость.
В моих мечтах, брачные церемонии по обмену чаш, всегда выглядели изысканно и красиво.
Молельные дома, украшенные живыми цветами, красивое пение хора и звуки органа, наполняющие своды, сладкий поцелуй двух влюбленных и широкое празднество с устланными блюдами столами и напитками. А еще, танцы и веселье, и поздравления гостей.
Сейчас же, я испытывала смятение и не понимала, почему все было таким скомканным и списывала это все на умершую бабушку и на наше обедневшее семейство.
Возможно, сама тетушка Имелина упросила Иствудов не быть голословными, по своим каким-то причинам.
Когда я вошла в покои, следом за Арнасом, то остановилась прямо на пороге.
Мой супруг за весь сегодняшний день не сказал мне ни слова.
Я тоже молчала, боясь показать себя надоедливой и юной.
– Уверен, что вам понравится дальняя комната. Она более уютная и имеет красивый вид на кроны деревьев и берег реки. Я же, остановлюсь в проходной. Так нам будет комфортно.
– Как скажете, – кивнула я, оглядываясь по сторонам. Цвет стен в комнате Арнаса имел оттенки лавандового и пройдя мимо большой кровати, я оказалась в своей. Оттенок был таким же. Комната имела форму квадрата и была довольно-таки просторной.
Вообще, она показалась мне хоромами, по сравнению с той, в которой я жила в особняке Беннетов.
Здесь было уютно, стоял письменный стол, в углу расположилось большое трюмо с зеркалом и небольшое место для кресел, пуфа и столика, где можно было посидеть с книгой и насладиться кавой или, например, заняться шитьем.